По зеркальной поверхности озера забарабанили крупные капли. Дождь начался так неожиданно, что утки, курсирующие по воде туда - сюда, не успели спрятаться в кустах.
На город наступала угрюмая Осень, захватывая в плен деревья и парки, окрашивая их в жёлтый, красный и оранжевый цвета.
По берегу вокруг озера когда - то росли одни берёзы, отражаясь в его огромном блюдце, поэтому оно называлось "Белым". Берёзы давно канули в Лету, а название - осталось. Теперь в воде отражались преимущественно тополя и клёны, окрашивая поверхность озера в зелёный цвет - летом, и в жёлтый - осенью.
Осенний дождь принёс с собой порывистый ветер, который принялся разбрасывать по воде золотые листья. Они долго кружились, неистово сражаясь с каплями дождя и, падали замертво, приклеиваясь к воде. Поверхность озера около берега покрылась жёлтыми, рыжими, сухими листьями, образующими огромное золотое кольцо.
Всё! Озеро покорно вышло замуж за настойчивую Осень, добровольно разрешив надеть на себя обручальное колечко. Этот недолгий брак продлится до первого снега, пока золотое кольцо не исчезнет в мутной холодной воде. В конце октября у Озера начнутся отношения с Зимой, аж до апреля, потом случится роман с Весной, затем - с Летом, а дальше - с Осенью. И так - каждый год!
Но это произойдёт в будущем, а сейчас я сижу на лавочке около воды, не обращая внимания на промозглый осенний дождь, который совсем не мешает моим воспоминаниям всплывать в памяти, материализоваться в образы, переживать с новой силой давно забытые эмоции. Смотреть на воду можно бесконечно.
Озеро вместе с каплями дождя, осенними листьями и ветром показывало спектакль, режиссёром которого была сама Природа. Причудливые танцы жёлтых листьев, барабанная дробь дождя, песня ветра, фантастические декорации из хмурых туч и бегущие от непогоды мокрые прохожие: все играли свои выученные роли в этом грандиозном спектакле, единственным зрителем которого был я.
Рита, тебе сегодня исполняется шестьдесят, а я до сих пор тебя не поздравил. Тридцать лет тому назад я, наверное, выглядел наивным придурком в глазах друзей и приятелей, поскольку не заводил скоротечных романов с подругами своей жены. Меня всегда останавливало ощущение неловкости и стыда, которое непременно возникло бы на общих вечеринках, когда надо смотреть в глаза подругам жены, делая вид, что ничего не было, фальшиво улыбаться и говорить дежурные фразы.
Я рассуждал просто: "Чтобы не возникало ощущения неловкости, не надо компроментировать себя и ввязываться в интимные отношения с замужними женщинами.
Рита мне нравилась с первого дня знакомства. Точёная фигура, бюст - пятого номера, умная, не стерва: все прелести при ней, но, что я мог поделать, она считалась не только лучшей подругой жены, но ещё - она была замужем. Что мне оставалось: пускать слюни, глядя на неё и предаваться сексуальным фантазиям во сне?
Скорее всего, я тоже нравился ей, ведь она томно, украдкой косилась на меня и, наверное, была не против интимной интрижки, за спиной лучшей подруги. Но, одно дело - сексуальные фантазии, а другое - реальная жизнь.
В общем сексуальные фантазии и желания со временем улетучились, а тёплые отношения остались. Несмотря на то, что я уже много лет в разводе, а с Маргаритой мы до сих пор в дружеских отношениях. Так бывает.
Ровно тридцать лет назад, я точно также устроился на этой лавочке, ожидая Риту, её мужа Пашу и свою жену Ларису, чтобы всем вместе завалиться к ним и праздновать её День рождения. Всегда и везде я приходил на полчаса раньше, это, как говорят психологи - первый признак тревожности. Значит, я ощущал себя тревожным, однако, никогда и никуда не опаздывал, поэтому приехал заранее, устроился на лавочке и наблюдал за осенним Белым озером. День выдался пасмурным с самого утра, но грозы никто не ждал, тем более, гроза осенью - большая редкость. Сидя на лавочке, я точно также, как тогда, наслаждался изяществом белых лебедей и неторопливостью уток, скользящих по воде.
Гроза налетела внезапно, как торнадо где - то в Америке. Крупные капли дождя забарабанили по плечам, по голове, тем не менее, не смогли сдвинуть меня с места. Я ждал Риту и мне было глубоко наплевать на ливень. Когда она, наконец, появилась, дождь усилился и послышались глухие раскаты грома.
Рита подошла и приветливо улыбнулась: "Сергей, здравствуй. Давно сидишь?"
- Минут, может быть, двадцать.
- А зонт у тебя есть?
- Нет, зонта у меня нет. Надо срочно куда - то прятаться!
Рита бросилась к ближайшему дереву, крикнув через плечо: "Давай за мной!"
Я замешкался, собирая в охапку пакеты, сумки и цветы. Она уже стояла под высоким тополем, когда я, наконец, быстрым шагом направился к ней.
Холодный дождь лил как из ведра, порывы неугомонного ветра мешали двигаться, а она стояла и махала мне рукой: "Давай быстрее, а то промокнешь до нитки!"
Когда до спасительного тополя оставалось несколько метров, ударила молния рядом с Ритой, именно в то место, где должен был находиться я. Яркая стрела ослепила на миг и ушла в землю.
Рита вскрикнула и упала ничком, а я, как вкопанный, прилип к земле в полном ступоре. Пакеты вывалились из рук, пальцы покалывало иголочками, ноги подкашивались. Я не мог сдвинуться с места, наверное, две или три секунды, показавшиеся вечностью.
Дождь вывел меня из состояния шока, и я бросился к Рите. Она лежала на траве вся белая и не дышала. Надо срочно что - то делать. В голове промелькнула мысль об искусственном дыхании и я принялся лихорадочно расстёгивать её куртку, потом блузку и, на миг остановился. Её лифчик превратился в пепел, хотя ожогов на теле я не заметил. Взглянув на правую руку, где она всегда носила обручальное кольцо, я обомлел. Кольца не было, оно просто расплавилось и испарилось.
Я глубоко вздохнул и на счёт "раз-два-три" принялся резко давить руками на грудь в области сердца, потом - дыхание "рот-в-рот", но ничего не помогало. Рита не дышала, а только ещё больше бледнела.
Через минуту подбежали люди, потом примчалась "Скорая". Меня оттащили в сторону, а её быстро увезли. Сидя на мокрой траве под проливным дождём, я молчал и тупо глядел в бесконечность. В этот момент появилась Лариса, с трудом поставила меня на ноги и с тревогой в голосе спросила: "Серёжа, что случилось?"
Подняв глаза, я тихо ответил: "На месте Риты должен был быть я".
Подъехал на такси Паша, муж Риты, и мы все вместе направились в Клиники Мединститута, куда увезли Риту. Я где - то читал, что довольно часто человек умирает именно тогда, когда родился, или в течение нескольких дней до - и после Дня рождения. Но, к счастью, Рита не покинула этот Мир, она находилась в Коме.
Минуло тридцать лет с того дня. Много чего за это время случилось, много воды утекло: некоторые из моих друзей и знакомых ушли, оставив после себя детей, внуков и добрую память, другие - канули в Лету, не оставив после себя вообще ничего.
Сегодня 17 октября Рите исполняется шестьдесят лет, а значит, надо срочно выныривать из воспоминаний, поднимать свой старческий зад, прощаться с Белым озером и идти покупать цветы.
Холодный дождь проводил меня до цветочного магазина, вежливая продавщица собрала огромный букет, а болтливый таксист доставил к дому с табличкой "Экстрасенс Маргарита Блюмберг".
Хорошо, что в тот трагический день по городу дежурили "Скорые" из Клиник Мединститута. У Ларисы там много подруг и знакомых, а значит надлежащий уход Рите был обеспечен. Её положили в небольшую отдельную палату, подключили к необходимым системам жизнеобеспечения и организовали сиделку. Теперь оставалось только ждать и наблюдать, надеяться на и верить, что она сама когда - нибудь выйдет из Комы. Но дни пролетали за днями, месяцы проходили за месяцами, а Рита не хотела возвращаться из Комы, наверное, ей там было комфортно и хорошо?
Врачи утверждают, что из Комы человек никогда не выходит сам, не потому, что не может, а потому, что не хочет, наверное, ему там нравится, как йогу в нирване.
Забегая вперёд, скажу, что в Коме Рита находилась долгих девять лет. Первые месяцы её часто навещали родственники: Паша, мама, дочка, приходили друзья, наведывались знакомые. Со временем этот людской поток стал сходить на нет. Дочь Риты выросла, вышла замуж и "эвакуировалась" в Германию, муж Паша от горя спился и умер от цирроза печени, мама часто болела и не выходила на улицу, у друзей и знакомых постоянно появлялись заботы и проблемы, ведь время было сложное, в стране свирепствовали лихие девяностые.
Лариса довольно часто заходила к Рите в палату, потому что лечила больных этажом ниже в Терапевтическом отделении, а я, по мере возможности, навещал её раз в неделю, иногда, чаще. Сидя у кровати, я разговаривал с ней, поскольку надеялся, что она меня слышит, иногда молчал, прокручивая в памяти тот день. Не сомневаюсь, что если бы стоял тогда рядом с ней под тем деревом, то уже был бы на том свете.
После Комы у Риты открылись необычные экстрасенсорные способности, о коих раньше она и не подозревала. Например, Рита могла поставить диагноз любому больному, в то время, как врачи просто разводили руками, не понимая причину болезни. Постепенно у неё появилось много пациентов, причём, высокопоставленных и богатых, поэтому она открыла свою небольшую клинику.
В те смутные годы под экстрасенсов косили всевозможные шарлатаны и охочие до денег жулики. Но Рита, во-первых, всегда делала свою работу честно, а во - вторых, никогда не вымогала деньги, а просто говорила: "Сколько считаете нужным, столько и оставьте на столике". Естественно, люди ценили своё здоровье и платили щедро.
Уверен, за свои открывшиеся способности, Рита заплатила сполна - девятью годами, выброшенными из жизни, поэтому она имела полное право стать богатой.
Секретарша внимательно отсканировала меня с ног до головы, остановила взгляд на цветах и серьёзно спросила: "Вы по записи к Маргарите Михайловне?" С улыбкой взглянув на неё, я по - еврейски ответил вопросом на вопрос: "А что без записи нельзя?" Не сводя глаз с букета, она нажала кнопку селектора и мягким голосом пропела: "Маргарита Михайловна, к вам интересный мужчина без записи, но с букетом цветов". Ответа она не дождалась, поскольку дверь кабинета распахнулась и на пороге появилась Рита, такая же красивая и сексуальная, молодая и весёлая, как тридцать лет назад...