Меня расстроили евреи,
Они, конечно, всех умнее,
И, только им благодаря,
Планета вертится земля.
Я вычитал всё это в книжке
"История, евреи, Бог",
И как нашкодивший мальчишка,
Забывший выучить урок,
И с трепетом и изумленьем
Узнал, что истина проста
И христианское ученье
Они создали до Христа.
Что римляне Христа казнили
И что евреи не причём,
И что едва не разгромили
Они римлян своим мечом.
Осталось дело лишь за малым –
К добыче жаждою горя,
Рим взяли приступом вандалы,
Что мелочь, мягко говоря,
А демократии устои
Закладывали греки, но
С задачей этой непростою
Евреи справились давно.
Свобода, равенство и братство.
Боюсь, не так меня поймут
И привлекут за святотатство,
Не клич французов, а талмуд.
Я, может, чуточку сгущаю
И допускаю, что неправ,
Сужу об этом как-то с краю,
В стремнине сам не побывав.
Но, я на помощь Бонапарта
Могу, пожалуй, привести:
Не тот прав, чья сильнее карта,
А тот, кто в ход её пустил.
Смотрю на это взглядом грустным,
И я скажу вам, отчего –
Еврей во многом сходен с русским
В гордыне сердца своего.
Они во всём первопроходцы,
У них сомнений в этом нет,
И каждый исступлённо бьётся
За собственный приоритет.
Я не смеюсь, а сожалею –
Скажите, умные мужи,
Зачем приписывать еврею
Себе деяния чужих?
У них цари, у них пророки,
Исход из плена, Моисей,
А Ветхого Завета строки
Основа нашей жизни всей.
Бегут года, текут народы,
Ущербных между ними нет:
У каждого свои невзгоды
И собственный менталитет.
И перемешивают волны
Все племена между собой,
И вот в чудесном этом горне
Народ рождается иной.
Простой процесс преображенья,
Сменилась форма, суть одна –
К высокой истине движенье
Всегда, в любые времена.
Народы я сравню с цветами,
Не каждый ли цветок хорош,
Попытку ж мериться корнями
Удачною не назовёшь.
Блестит народов многоцветье,
Садовник – Бог и добр, и строг,
И рад я, что еще не вечер,
И жаль мне, что всему свой срок.