Куколку явно занесло сюда недавней бурей. Иначе бы откуда она еще могла взяться тут, в углу покосившегося забора, возле заросшей травой свалки, где жил старый сверчок со своими древними, как мир, напевами. Конечно, сверчок видел куколок и раньше. Но что ему было до них? Только иногда, когда из них вдруг вылетали какие-то неземные существа, поднимаясь к небу, в нём мелькала неведомая тревога, и на мгновение он замолкал.
Куколка лежала перед ним такая беспомощная, он притронулся к ней и вдруг почувствовал, что внутри нее что-то дрожит. Он прикоснулся еще раз, и в ней что-то словно шевельнулось в ответ. Так старый сверчок узнал, что такое любовь. В необъятном мире вдруг нашлось существо, которому он оказался нужен, которое ждало его прикосновений и дарило в ответ счастье видеть дрожь и сокращения, которые они вызывали. Он слышал – или ему так казалось? – признания в любви, и, прижимаясь к ней, чувствовал, как бьется, словно хочет вырваться, ее маленькое сердечко.
Старый сверчок знал, что всё это кончится, как кончаются весна, лето и осень. Он знал, что впереди разлука, потому что из куколки вылетит прекрасная бабочка, перед которой будет открыт весь мир и которой уже не нужен будет ни он, ни его древние напевы в углу старого забора, что она улетит и позабудет все, что было с ней до полета. А смешная куколка этого не знала, и всё клялась сверчку, что никогда его не забудет.
И вот однажды это произошло. Из куколки показалось новое существо. Сверчок увидел, как оно стряхнуло с себя клочья своего старого обличья, каждая клеточка которого была так им любима, расправила узорные крылья, и открыла сияющие глаза. А потом она увидела сверчка. Он был такой уродливый, старый и жалкий, что ей стало смешно и стыдно. И это был тот, кто смел к ней прикасаться? Бабочка взмахнула крыльями и поднялась к небу. Поскорее прочь от этого наваждения, поскорее туда, где новая, бесконечно счастливая жизнь!
Бедный старый сверчок! Ведь он хоть и знал, что всё это неизбежно, что нет тут ничьей вины, что просто так устроен мир, но разве могло это уменьшить ужас и боль от потери того, для чего только и дана была ему жизнь? Он мечтал умереть, но не умер. Он просто разучился петь и не смотрит в небо. И только шепчет что-то над чешуйками, оставшимися от его любимой.