Она не умела ходить, она умела только летать. Узкие ступни, едва коснувшись земли, пружинили и подбрасывали ее легкое тело вверх, а дальше его осторожно нес ветер, или какой-нибудь невидимый эфир, или вообще не пойми что – в любом случае, она не ходила, она летала.
Март увидел ее однажды утром, когда вышел на балкон покурить, выпить чашку кофе и посмотреть на взморье.
- Какое необычное имя, - сказал ему старый портье, принимая заполненную регистрационную форму, - в первый раз вижу. Простите мое любопытство – Март – это Мартин?
- Нет, - сказал он, - Март это Март. - Будем считать, что это мой месяц.
- Ясно, - грустно усмехнулся старик. – В таком случае, я, наверное, уже Ноябрь. Или даже Середина Декабря… Впрочем, какая разница. Желаете номер с видом на море или наш небольшой садик?
- Честно говоря, мне порядком надоели небольшие садики, - вздохнул Март, - Вы бы знали, сколько я их перевидал.
- Разумеется, разумеется, - тут же согласился старик. – Все хотят с видом на море. Как вам угодно. Я лишь хотел сказать, что двадцать первый номер сейчас свободен. По-моему, лучшего в нашем маленьком отеле просто нет. Когда он пустует, я стараюсь проводить там как можно больше времени. Успокаивает, знаете, очень. Единственный недостаток….
- С видом на море, пожалуйста. – мягко, но настойчиво сказал Март.
- Да-да, конечно. Извините, - старик открыл шкафчик с ключами, - Вот, прошу. Семнадцатый номер. Хороший, светлый, с балконом. Отличный вид на море. Надеюсь, вам понравится. Завтрак подают с восьми до девяти утра, обед…
- Большое спасибо, - Март взял ключ и подхватил чемодан, - я разберусь.
- Не сомневаюсь, - улыбнулся старик. – Но если что, я к вашим услугам. Если меня не будет на месте, смело стучите в двадцать первый, найдете меня там.
Март кивнул и взбежал на второй этаж.
Взбежал – пожалуй, не самое точное слово. Правильнее было бы сказать, что Март поднимался по лестнице с максимально возможной скоростью, и она была невелика. На втором этаже пришлось остановиться и перевести дух.
“Ладно, - пообещал себе Март – Пробежки по утрам вдоль берега, не переедать, не налегать на кофе, не курить…” Последнее выглядело абсолютно невыполнимым, но врач очень настаивал.
Утренние пробежки он проклял сразу, в первое же утро, тяжело протопав сто пятьдесят метров по песку и облившись потом. В таком случае, отказ от утреннего кофе и сигареты не имел никакого смысла, и Март был очень этому рад.
Он пил кофе мелкими глотками, перемежая их с затяжками, смотрел на море и увидел ее. Вот так все и было.
Бегущая по волнам. Нет, не так, это недопустимый повтор, да и неправда к тому же. Летящая над берегом, летящая… Не хватает только Унесенной ветром. К черту. Какая разница, как назвать то, что он увидел? Пока Март подбирал подходящие слова, фигурка девушки почти превратилась в точку – маленькую точку на огромном песчаном листе. Через несколько минут точка стерлась совсем, и Марту стало грустно. На дне чашки оставалось еще на пару глотков, и он опрокинул содержимое в рот, не ощущая вкуса, просто для порядка. Сигарета догорела до самого фильтра, и он сильно обжег пальцы. “Отличное утро”, - усмехнулся Март, оделся (почему-то поспешно, чуть не сломав молнию на куртке) и спустился вниз.
- Гулять? – осведомился старик портье, поприветствовав Марта. – Погода сегодня неплохая. Правда, немного ветрено.
- Ничего, - сказал Март, - Там, откуда я приехал, часто бывает ветер.
- Сегодня к обеду отбивные, это лучшие отбивные на всю округу, клянусь! Пожалуйста, не опаздывайте, они так быстро остывают! – Старик прокричал еще что-то Марту вслед, но тот уже закрыл за собой дверь.
На пляже было пусто. Где-то далеко, метрах в трехстах, стоял один-единственный автомобиль, его хозяин возился рядом, прилаживая к доске парус. Пара малышей ковырялась в прибрежном песке под надзором дамы неопределенного возраста, да еще Март заметил большого белого пса, который несся к лесу, сжав в зубах палку. Негусто на несколько километров мелкого и чистого песка.
Март медленно побрел вдоль самой воды. Море вело себя неспокойно, хотя пока не штормило. У самого берега шевелился настой из водорослей, а дальше вода приобретала все оттенки – от густого синего где-то в середине до свинцового у горизонта – там, где море сливалось с огромной тучей. Вдалеке на рейде стояло большое судно, его белый корпус ясно выделялся на фоне темнеющего неба.
Волны облизывали полосу мокрого и гладкого песка и изредка сплевывали то, что случайно прихватили с собой. Кое-где виднелись куски дерева, целые сучья, которые провели в море не один десяток лет. Теперь, тщательно отполированные, некоторые с явно выраженным волнистым рисунком, они отдыхали на песке, дожидаясь, пока очередная волна не заберет их обратно – на доработку. Март подобрал пару, рассмотрел, даже погладил пальцем и хотел было бросить на песок, но почему-то пожалел и пошел дальше, вертя в руке гладкие, хорошо просоленные деревяшки.
Делать было решительно нечего, до обеда оставалось не меньше двух часов (Март, разумеется, все слышал насчет отбивных и очень на них рассчитывал), до ближайшего города можно было доехать за пятнадцать минут, но зачем?
“Буду бродить, - решил Март, собирать всякую ерунду, разглядывать, размышлять о чем-нибудь важном (о чем, интересно?) а потом… А потом выброшу все, что подобрал, и пойду есть лучшие отбивные на всю округу, если старик не врет. Вот такая намечается программа. ”
Кстати, сбор всякой ерунды оказался очень увлекательным занятием. Правый карман брюк уже не справлялся с таким количеством камешков, ракушек и кусочков дерева, так что пришлось задействовать левый. Вскоре Март понял, что к отбору следует подходить тщательнее, иначе ему придется либо вываливать все обратно на песок, либо возвращаться домой. “Буду брать только самые красивые”, - твердо решил он и продолжил поиски.
Этот он заметил издалека. Камешек лежал в полном одиночестве, как будто специально уполз подальше от собратьев. Черт возьми, а ведь это Куриный Бог! Точно, он самый. В детстве такая находка считалась бы редкой удачей, и все соседские мальчишки и девчонки чахли бы от зависти. Подобрать и не выбрасывать! Март наклонился.
- Извините, но я первая его увидела. – Девушка стояла за его спиной. – Впрочем…
- Нет, нет, что вы. Он ваш. – Март протянул девушке камешек и даже изобразил подобие галантного поклона. Вышло так себе.
- Спасибо. – Девушка улыбалась, а Март молчал и не знал, что сказать. Пыльные брюки с оттянутыми карманами, фигура антиатлетического сложения и потная физиономия – вот что он из себя представлял в данный момент. Во все остальные моменты – тоже, разве что брюки почище и карманы выглядят прилично.
- Ой, сколько вы уже набрали! А у меня совсем немного. Вот.
На ее ладони лежали пять камешков, но зато каких!
- Да, - сказал он. – Качество превыше всего. У вас отличный вкус. Это я хватал все, что попадалось… Сдаюсь. Готов раскрыть кладовые и отдать вам лучшее, что у меня есть.
- Нет уж, спасибо, - рассмеялась девушка. – Давайте лучше собирать вместе . Вы же… Вы же не обидите меня?
- Я?! Никогда. Более того, если это попробует сделать кто-то другой, я его немедленно убью. Клянусь честью.
- Да? Прямо на куски разорвете?
- На мелкие. И съем.
- Ну, тогда я спокойна. Пойдемте вон туда. Только я быстро хожу.
“Я знаю”, - подумал Март.
- Давайте прощаться, - сказала девушка. – Мы уже столько всего нашли, боюсь, не донесу.
Действительно, уже темнело.
- Я помогу, - встрепенулся Март.
- Нет, спасибо, я дойду одна. Не провожайте, ладно?
- Ладно, - разочаровано буркнул Март. – Хотя, честно говоря, я бы с радостью.
Девушка посмотрела на его вытянувшуюся физиономию и рассмеялась.
- Дайте ваши камешки, - приказала она. Март начал выгребать содержимое карманов и половину просыпал.
- Я возьму вот эти, белые.
- Зачем они вам? Ничего особенного… Но берите хоть все, мне не жалко.
- Зачем? Завтра узнаете. Видите ту сосенку, на самом краю?
- Вижу. Хорошая сосенка.
- Ждите здесь.
Что она там делала, под сосной? Март не решался подойти, а издалека ничего было не разглядеть. Он видел только, что девушка, опустившись на колени, кажется, разравнивает песок.
- Не смотрите! Это нечестно! – донеся ее крик. Март вздохнул и отвернулся.
- Ну, вот и все. Готово. – девушка стояла рядом. – Завтра в десять утра приходите к этой сосне. Сможете? Но только уговор – завтра. Не сегодня.
- Слушаюсь, - поклонился Март.
- Ну все, мне пора. Пока!
Она не бежала, просто шла очень быстро, почти не касаясь земли. Март долго смотрел ей вслед, пытаясь вычислить, где она свернет, но она шла все прямо и прямо, и через какое-то время Март совсем потерял ее из виду.
- Вы не пришли к обеду. Очень жаль, отбивные были просто великолепные. Давно остыли, а это уже совсем не то.
Старик был разочарован и даже, кажется, немного обижен.
- Ничего, - извиняющимся тоном сказал Март. – Я с удовольствием съем холодные.
- Как угодно, - сухо проговорил старик. – Как угодно.
“11.30, у старого пирса” – сообщили белые камешки на следующее утро. У старого пирса? А где он, черт его побери, этот старый пирс? Впрочем, у него в запасе были еще целых полтора часа, и Март успел. До назначенного времени оставались всего три минуты, когда он, с трудом переводя дух, добежал до того места, где темные, древние доски уходили в воду. Девушка стояла на самом конце шаткого сооружения, спиной к Марту, широко расставив руки. “Сейчас улетит, - подумал он, - Вот прямо сейчас.”
“Ровно в полдень, в кафе на старой площади”.
“В восемь утра, на том перекрестке.”
“Семь вечера. Здесь.”
Жизнь Марта теперь подчинялась только этому расписанию. Он читал очередной приказ и мчался его исполнять. За неделю с лишним он отлично изучил местную географию и вполне мог подрабатывать гидом. Старик портье перестал сообщать ему меню обедов и ужинов, потому что Март никогда не приходил вовремя. Утром они обменивались короткими приветствиями, и старик тяжело вздыхал, а пару раз даже пытался что-то сказать вслед убегающему Марту, но тот даже не обернулся.
- А могу ли и я, хотя бы изредка, назначать место и время? – однажды, набравшись храбрости, спросил Март.
- Конечно, - легко согласилась девушка. – Только помните, белые камешки – мои!
- Я введу официальный запрет на сбор белых камешков по всему пляжу, - строго сказал Март. – Это разрешено только Вам. Завтра же издам соответствующий указ и расклею на всех столбах. А сам буду использовать черные. Вы позволите?
- Черные? Да, пусть будут черные. Позволяю.
Март молча поклонился.
“12.30. У летнего театра.”
“В шесть. Есть билеты в кино.”
“Заказал столик. В восемь.”
Март потерял счет дням, они были заполнены так, что вечер наступал незаметно и немедленно превращался в утро.
- Вы сами уберете номер или желаете доплатить за уборку?
- Простите? – не понял Март.
- Ваш самолет – через два дня, - грустно улыбнулся старик. – Вы забыли?
Март смотрел на старого портье, шевелил губами, а потом повернулся и выскочил на улицу.
- Ну так что с уборкой? Может быть, все-таки лучше я? Подождите хоть минутку!
Март бежал к пляжу. Черные камешки, черные камешки, куда они все подевались?! Одни белые. Это издевательство, просто издевательство, честное слово.
Наконец он набрал достаточное количество и на небольшой утоптанной площадке под той самой сосной выложил время и место очередной встречи. А потом добавил короткую фразу. На самом деле, он был готов произнести ее в первый же день, когда стоял на балконе, и догорающая сигарета жгла ему пальцы.
Он прождал в условленном месте несколько часов. Уже темнело, когда Март вернулся к сосне. Черные камешки были разбросаны, часть затоптана, а на том самом месте, где Март оставил свое послание, увлеченно пыхтел карапуз лет трех, ковыряясь лопаткой в песке.
- Простите, вы не видели здесь… - начал Март.
- Нет. – отрезала дама неопределенного возраста, загораживая карапуза своим мощным телом. – Я никого не видела. И вообще, молодой человек, пляж тут огромный и практически пустой. Места для прогулки более чем достаточно. Незачем детей пугать.
Второй, оказывается, прятался у нее за спиной и из-за этого надежного естественного укрепления посматривал на Марта с любопытством, ужасом и в то же время с некоторой гордостью.
- Извините, я только… Впрочем, какая разница… Прошу прощения - пробормотал Март и побрел прочь.
Так иногда бывает – ты бежишь, и земля пружинит под твоими ногами, и солнце подталкивает тебя в спину. А потом внезапно останавливаешься, потому что в легких закончился воздух, и ты не знаешь, где и как его можно раздобыть.
- Да, время летит очень быстро, - говорил старик портье, принимая у Марта ключ от семнадцатого номера. - Казалось бы, приехали только вчера, а сегодня уже возвращаете ключи. Странно, никак не могу к этому привыкнуть.
Март молчал, смотрел на старика и никак не мог решиться.
- Я понимаю, о чем вы хотите спросить, - наконец сказал тот. – Ее многие видят. Некоторые просто сходят с ума. Поверьте, я не шучу.
- Но почему… - начал было Март, но осекся и замолчал снова.
- Я пытался, - грустно усмехнулся портье. – Как вы думаете, зачем я так настойчиво предлагал вам двадцать первый номер?
- Да, да… - пробормотал Март. – Кажется, понимаю.
- Теперь жалеете?
- Нет. – отрезал Март. – Ни в коем случае.
- Браво. – серьезно сказал старик. – Вы сильный человек, Март.
- Похоже, я теперь Октябрь. Знаете, такой холодный Октябрь, с дождем и ветром.
- С желтыми листьями, которые прилипли к черному асфальту, - подхватил портье. – Перестаньте, молодой человек. Ваш следующий месяц – апрель, не забывайте об этом.
- Мне пора. – сказал Март. У вас отличный отель.
- Не преувеличивайте, молодой человек, - усмехнулся старик. – Отель действительно неплохой, довольно уютный, но на свете есть столько…
- Я могу забронировать номер прямо сейчас? – вдруг спросил Март. – Приеду где-то через месяц.
- Надолго?
- Очень возможно, что надолго.
- Да, конечно, можете. Какой номер желаете?
- А вы как думаете?
- Я понял вас, Март. Семнадцатый номер за вами. В любое время. Так?
- Да, - кивнул Март, пожал старику руку и пошел к выходу.
- Зачем ты это делаешь? Господи, какой горячий чай…
- Ты просто торопишься, дедушка. Подожди минуту, он остынет.
- И все-таки, зачем ты это делаешь?
- Я не делаю ничего плохого. Это просто игра.
- Игра… Ты сводишь моих постояльцев с ума. Зачем? Они живые люди, откуда ты знаешь, что случается с ними потом?
- Да что с ними может случиться? Возвращаются к своим женам, детям, собакам, машинам, делают деньги, делают новых детей…
- Если бы так, если бы так…
- Ладно, дедушка. Считай, что я больше не буду. Я ведь совсем скоро уезжаю.
- Не напоминай, - вздохнул старик. – Даже думать об этом не могу.
- Дедушка, это ведь ненадолго. Всего год или полтора. Я очень скоро вернусь и привезу тебе кучу всяких интересных штук, я ведь знаю, что ты любишь.
- Обещаю дожить до твоего приезда. В конце концов, должен же я посмотреть на эти интересные штуки, а то получится, что ты привезешь их целый короб, и все зря.
- Вот и молодец, - девушка чмокнула старика в щеку. – Мне пора, дедушка.
- Да, да, конечно… Пожалуйста, не распугивай моих постояльцев, пока ты еще здесь, ладно?
- По-моему, я, наоборот, стимулирую спрос – рассмеялась она. – Разве не так?
- А ведь, пожалуй, ты права. – старик смеялся осторожно и даже скупо, как будто боясь закашляться, - По крайней мере, семнадцатый номер занят практически круглый год. В межсезонье какой-никакой, а доход. Соседний отель в это время не вылезает из убытков.
- Вот и отлично, - девушка чмокнула его еще раз. – Все, я побежала. Да здравствует семнадцатый номер!
Она не умела ходить, она умела только летать. Старик стоял на пороге, смотрел на стремительно удаляющийся силуэт, беззвучно шевелил губами и время от времени покачивал головой.