Опять евреев обижают,
Опять им козни мир творит,
Но, вновь евреи побеждают,
А мир имеет бледный вид.
Евреям было очень плохо
Лет, этак, несколько назад,
Царь Вавилонский в ту эпоху
Поставил Иудее мат.
Столицу взял и храм разрушил,
А жителей отправил в плен,
Страдали их тела и души
И им хотелось встать с колен.
Но, неуместна тут сатира,
В которой позитива нет,
И время им послало Кира,
Удобный улучив момент.
Кир иудеям дал свободу,
Домой вернуться разрешил,
Чтобы народ - хранитель рода,
Опять Создателю служил.
И часть их них ушла обратно,
Чтобы второй построить храм,
А часть осталась и приватно
По новым разнеслась местам.
Сто лет промчалось, словно туча
По небу за какой-то час,
И тут вдруг вышел этот случай,
Счастливый, в общем-то, для нас.
У Артаксеркса был правитель
Под блеклым именем Аман,
Он был типичный представитель
Народа амиликитян.
Затеял с Мардохеем ссору
Он для себя в недобрый год,
И из-за этого раздора
Чуть не погиб весь наш народ.
Был тот Аман ужасно гадкий
И нас чернил в глазах царя,
Когда в забоях и на грядках
Мы украшали их края.
И были ковы и подкопы,
И горы изощренной лжи,
И персы спрятали до срока
В домах удавки и ножи.
Но, Бог не выдал на расправу
Нас всех, а благородно спас,
И приумножил нашу славу,
В который, кстати, уже раз.
Была у Мардохея дочка,
По совместительству - сестра,
Была женою непорочной
Она великого царя.
Она спасти народ сумела,
Придумав хитроумный план,
Ценой ее ума и тела
Разоблачен был злой Аман.
И государь казнил Амана,
Тем завершив его судьбу,
Тот жертвой своего обмана
Стал, как положено рабу.
Взялись евреи за оружье,
Врагов разбили в пух и прах,
И этот праздник нынче служит
Нам памятью о прежних днях.
А так же символом свободы,
Упорной веры и любви,
Напоминаньем, что невзгоды
Сломить евреев не смогли.
Воспоминаньем о царице,
С чудесным именем Эстер,
И о других великих лицах,
Кто выжить вовремя сумел.
И пусть он не отмечен в Торе,
Но, в памяти людской живет
История, как с веком споря,
Преодолел беду народ
И прожил не одно столетье,
Своим Создателем храним,
И вот сегодня наши дети
Принаряжаются в Пурим.
Наполним до краев бокалы,
И не в последний, кстати, раз,
За то, что жизнь не расплескала,
А сохранила вместе нас.