Я всегда считал себя человеком жёстким, многое повидавшим в жизни и уже ко всему привыкшим, в том числе, и к расставанию с близкими и родными людьми. Но сегодня, едва я узнал о неожиданном уходе Лёни Колганова, замечательного моего друга и прекрасного поэта, не смог сдержать слёз… Я уж думал, что никогда на них больше не сподоблюсь, а оно вот как случилось… Наверное, каждый, с кем Лёне приходилось общаться, сразу начинал считать его своим близким приятелем и человеком, с которым всегда можно поделиться, спросить совета, послушать его новые стихи, а уж их-то он мог читать любому всегда без устали. Он всегда был отзывчив, щедр и незлобив. Незлобив настолько, что казалось, будто он просто не от мира сего… Хотя именно такими – не от мира сего – и бывают настоящие поэты. А он, несомненно, был таким. И хоть к нему в последнее время приходило много начинающих поэтов, никому из них он не мог сказать плохого и, чаще всего, заслуженного слова. Это, по его мнению, причинило бы автору боль. А значит, это стало бы и его болью… Как у каждого настоящего поэта, все его стихи были о любви. Но это была любовь, подобная всепоглощающему огню, в котором он сгорал и сгорел. Иной судьбы для себя он, наверное, и не желал… И хоть жил он последнее время в Израиле, но первой и последней его любовью была Россия – не та праздничная и торжественная, о которой легко и ненакладно писать хвалебные оды, а несчастная и мятущаяся, страдающая и жестокая к своим детям. Пока он жил рядом с нами, мы воспринимали его экстравагантным чудаком и книжным червем, восторженно относящимся к редким наградам, получаемым на литературных конкурсах, но совершенно не понимающим, как поступать, чтобы преуспеть в этой жизни. И лишь когда его не стало, мир, кажется, осиротел, а надменная и привередливая дама-поэзия лишилась одного из своих самых верных и безответных рыцарей… Сейчас Лёня Колганов наверняка среди своих настоящих собратьев по перу – русских поэтов-классиков, поэтов-шестидесятников, поэтов, с которыми он когда-то общался в легендарных московских литстудиях. К сожалению, авторы, в отличие от своих творений, не бессмертны… Будем надеяться, что среди своих собратьев его мятущаяся душа успокоится и займёт своё по-настоящему заслуженное место. Одно из последних его стихов – пророческое и страшное…
*** В могилы чёрную постель Я лёг вдали от хаты, Лежу за тысячу земель От Родины проклятой! Но там я свой оставил хвост, И не пройти мне мимо, Лежу за сотни тысяч вёрст От Родины любимой! Оставил душу там,не хвост, Отбросив здесь копыта, Но снова я смотрю на Ост, Где Родина забыта! Пускай покинул я её, Ещё во время Оно, Там всё моё,там всё моё, И даже смерти лоно! И там блуждает средь могил Душа моя живая, Как будто только ею жил, Её не покидая! И – вижу - движется погост, В своё он манит лоно, И – как живой - там бьётся хвост Метельного Дракона! Пронзив насквозь сто тысяч вёрст, Прорвав границ охрану, Ко мне пришёл Руси погост, Как Командор к Жуану! Дохнул он русскою зимой, Чтоб мне в снегах согреться… И мнится - он пришёл за мной,
И никуда не деться!
