5 ноября 1996 года у моей мамы был день рождения. Только мы его… не отпраздновали. Потому что не заметили, когда настал этот день. Мы – молодая пара – готовились к репатриации. Я на восьмом месяце беременности. Мечталось, конечно, поплыть к Земле обетованной на большом корабле романтичным путешествием в три дня по разным морям. Но доктор при моём сроке этого не позволила, сказав, мол, первые роды за три часа в самолёте — это вряд ли, а вот за три дня на пароходе – всякое может случиться. Послушались.
В первую неделю ноября нам несколько раз изменяли дату и время вылета. Мои родители приехали из другого города, чтоб побыть с нами в эти, кажущиеся бесконечными дни предстоящего расставания. Разумеется, все волновались о предстоящем нашем перелёте. Упакованные тюки с вещами ждали своей участи, а пока создавали собой гору препятствий в коридоре.
Вообще, вся неделя ожидания выглядела, как израильская шива. Мои близкие грустили, старались вспоминать всякие истории из детства, спрашивали друг друга – обо всём ли мы поговорили, пытались советовать наощупь, как и что нужно делать в начале (на случай, если что-то пойдёт не так). Периодически наступала молчаливая пауза в воздухе, где мысли каждого забивались в какой-то свой уголок. Ожидание – дело неказистое. Есть в нём начало, но конца не видно… Узнав, что мы ещё не улетели, периодически по второму кругу приходили друзья попрощаться с нами. Некоторые парами, одни за другими. Хохотали, вспоминали, что-то желали, балагурили… Родители ревностно смотрели на нас со стороны, и, казалось, что для друзей мы роднее и ближе, чем для них. Создавалось впечатление, словно кто-то ворует у них драгоценные последние минуты родительского общения. А им бы наглядеться в глаза, обняться да посидеть в тишине.
Некоторые спрашивали, или я боюсь уезжать на таком сроке и рожать в другой стране, а мне, наоборот, страшно было остаться, особенно после госпитализации в местном роддоме, где, будучи на сохранении пару недель, мне дали список лекарств с-простынь, из которых 90% не для меня. И даже не зная толком ничего о медицине в Израиле, глубоко в душе понимала, что хуже не будет точно и с нетерпением ждала, когда всё закончится.
День рождения раньше времени не заведено было праздновать, а за всеми насущными волнениями и суетой так и не дошли ни мыслями, ни подарками до нашей именинницы. Наверное, это была худшая мамина днюшка и самый ужасный её подарок за всю жизнь – слёзное прощание и отпущение нас – новоиспечённой парочки – в неведомый мир, с какой-то интуитивной верой и надеждой на лучшее. Наконец-то, свершилось! Сообщили окончательный день и час вылета – в ночь перед днём рождения мамы.
Выехали из дома. Моросило. По пути в аэропорт нас растрясало по кочкам и ямкам, несколько раз останавливались, кланяясь к столбу или дереву. Мой поздний токсикоз не давал мне покоя.
Улетали в такой грязный, мрачный, пасмурный день. Природа плакала сыростью вместе с нашими родными. Осень выдалась суровой. Мы напялили на себя кучу вещей, как капусты! Во-первых, чтоб не замёрзнуть в Украине, а во-вторых, слишком зимние вещи в Израиле не нужны.
Моя мама так переживала за меня, что решила перебдить моего доктора и дала мне с собой в дорожку пакет с распашонками и пелёнками на случай, если всё-таки рожу в полёте. Позитивная такая, добрая, с надеждой на лучшее… Родить не родила, но видать, зажала я своими рейтузами мою ляльку, что едва не придушила его теснотой. Муж от усталости просто вырубился в самолёте, ведь вся нагрузка была на нём! Я-то «со своей ношей» почти налегке! (Кстати, чрезмерные килограммы багажа нам разделили на троих, едва мы заикнулись о беременности, поэтому нам не пришлось доплачивать за перевес!) Малыш избуцал меня изнутри, и я всё смыкала мужа за каждым разом, всё казалось – РОЖАЮ! На всякий случай приготовила мамин пакетик поближе. Пронесло. Фуух!
Прилетели в Израиль рано утром. Вышли на трап самолёта – пшш… 30 градусов тепла… Тихо, раннее ласковое солнышко оранжево выглядывало из-за горизонта. И такие запахи... Я запомнила это навсегда, хотя больше никогда не ощущала их при последующих возвращениях в Израиль. Позже даже искала, принюхивалась и прислушивалась – на что бы эти запахи были похожи – и не нашла ничего подобного.
Пока мы ждали в аэропорту наш трёхперсонный багаж и оформление документов, нас подкормили маленькими бутербродиками с хумусом и матбухой (типа аджики). Еда непривычная, но «червячка затравили». А голодные были... жЮть!
Пригласили нас фотографироваться в кабинки для свидетельства о репатриации (теудат оле). Говорит мне служащий, ухмыляясь: «Ну, давай, заходи, пузатая!» От усталости сил не было реагировать на то, нравится мне это или не очень... Но ХУДШИХ фотографий я в своей жизни не получала. Как можно было так сквизимозить свою физиономию и так задрать криво голову, а главное зачем? – Вразумительного ответа не получит никто и никогда! Лучшую из худших фотографий вклеили в удостоверение. До сих пор шарахаюсь, заглядывая в него при случае.
Таксисты бесплатно развезли по адресам всех новоиспечённых израильтян. Наш адрес был неподалеку, всего в двадцати минутах пути. Дорога прекрасная, живописная, всё зелено и в пышущем цветении кустарников! Не пришлось останавливаться ни разу! Мы подъехали к дому родителей (мужа), которые репатриировались за полгода до нас и уже чувствовали себя почти ватиками. Они с нетерпением ждали-ждали своих детушек! Для них эта неделя также показалась длиннее предыдущих месяцев. Видно было, что сердце чуть не выпорхнет из груди от волнения. Лица сияли счастьем, а глаза слезами радости. Мама держала в руках букет разноцветных гербер. Букет был для меня непривычным своей пестротой, но понятно было, что это местные особенности.
Я неуклюже выкатилась из такси. Ощущение покоя, радости и какой-то завершённости тёплым лучом окатило меня. Теперь: вдох-выдох…Во дворе цвели деревья мандарин и это было такое сумасшедшее головокружительное благоухание, что после Украины казалось весьма впечатлительным и контрастным.
Наконец-то, можно было высвободить свои тела из тесных резинок... урра! Теперь свобода и в теле тоже. Нас ждал пир с разными вкусностями – фаршированной рыбой, бутербродами с красной икрой и всякими восточными сладостями. Но в начале мы позвонили в Украину и тогда... передали, чтоб ПОЗДРАВИЛИ мою мамочку с днём рождения.
От усталости языки не шевелились разговоры разговаривать. Мы вырубились до вечера и, когда стемнело, пошли на экскурсию в центр города. На первом повороте на главную улицу совершили дурацкий поступок, чего не делали никогда ранее и больше никогда не повторили в будущем – сыграли в игровом автомате, который щупальцами хватает приз, и выиграли с первого и единственного раза мягкую игрушку – цветную собачку. Это было добрым «знаком» нашей новой жизни.
А ровно через 8 лет я маме уже подарила добрый, хороший подарок и родила второго внука, чтобы воистину радовалась в свой день рождения!
© Анжела Миркин
25.11.2020 г.
