Нет, не хотела я замуж зимой. Не мечтала. А вышло так, что у нас была свадьба одна, а даты, с ней связанные, – две. Всегда фантазировала, что мой счастливый день будет в тепле и в солнечных лучах. Но родители моего жениха на тот момент были уже с проданной квартирой и собранными документами в Израиль. Визу открыли, билеты взяли, сидят на чемоданах, ждут «у моря погоды». Таким образом, принятое нами правильное решение нужно было придвинуть и оформить к дате их вылета. Как же они могли пропустить долгожданное событие?! Назначили свадьбу за три дня до их репатриации. Решив, что как по старинке заявления подавали за три месяца до свадьбы, мы так и сделали. Сразу после Новогодних каникул пошли подавать заявление. А зимой ведь народ не очень-то стремится под венец, и наша очередь сократилась до месяца! Неожиданно приятно. В итоге, наша свадьба назначена на середину марта, а роспись – так уж вышло – 10 февраля! Ну, что ж, так тому и быть! Может, так и лучше? Меньше суеты в праздничный день…
Наши свадебные одежды шились. Ещё не все гости получили пригласительные открытки. Не все друзья знали, что у нас такая нескладушка в событиях. Но назначенный день росписи настал! Это была суббота. Надо сказать, что февраль 1996 года выдался по настоящему лютым! Снегу наметало в сугробы так, что без техники для расчищения дорог было не обойтись. Рано по утру приехал ко мне мой жених. Я уже была готова. Мы оделись в тёплые куртки, как медведи, и поехали в ЗАГС. Поскольку роспись намечалась вне торжественной обстановки, то наш внешний вид никого не коробил. Провода троллейбусов обледеневали и транспорт ходил паршивенько. До ЗАГСа было всего несколько остановок.
Приехали. ЗАГС закрыт. Ждали со служебного входа полчаса. Околели, протаптывая ботинками дорожку. Солнышко периодически мутно моргало, но, разумеется, не грело ни капельки! Хотя совсем без него было бы грустнее. Наконец-то, приехала служащая. Дрожащая от холода, укутанная шарфом, оставив только глаза, замёрзшими руками тыкала-тыкала ключ в замочную скважину, едва попала, но так и не смогла провернуть им даже пол оборота! Дверь обледенела! Она повернулась к нам – немноголюдной толпе – и, выискивая глазами подходящего кандидата на роль взломщика, умоляющим продрогшим голосом обратилась за помощью. Но было ясно и без намёков, что если ей не помочь, то останемся сегодня холостяками. Мой жених откликнулся первым. Обледеневшая дверь даже не пыталась поддаваться ни натиску силушки богатырской, ни огню молодых сердец. Служащая в отчаянии стучащими зубами, как бы пытаясь шутить, говорит: «Девушка, если Ваш жених дверь не откроет, то не выходите за него!» «Да-да», – сказала я и всей душой захотелось, чтоб у моей половинки всё получилось! А слова эти словно подзадорили его! Кроме всего прочего был повод согреться (!), и – дверь сдалась! Открылась! Служащая как закричит писклявым гундосым голосом: «Ура! Мы спасены!» Мы переглянулись и говорим: «Да, мы знаем!». А она, заулыбавшись, и укутывая свой розовый нос в салфетку, сказала: «Девушка, выходите за него замуж!» «Ну, спасибо, – говорю, – так и сделаю!» – захохотали мы и нырнули скорее в тёплый коридор здания.
Поскольку мы были первыми пришедшими к «ледяной избушке», то наши документы первыми и рассматривали. Мы даже курток не снимали, не желая выхолодить пригретые к телам одёжки. Служащая, на ходу снимая верхнюю одежду, но не выныривая окончательно из своего шарфа, быстренько тут же в кабинетике позвала нас к столу, как победителей. Назвала нас по именам, задала пару соответствующих вопросов по протоколу и объявила нас мужем и женой. Мы расписались. А она продолжала нам что-то желать своим простуженным голосом с забитым носом. В заключении говорит: «… и будьте здоровы!» Да кааак чихнёт! «АПЧХИ!» Тут нам совсем весело стало, и мы пожелали ей здоровья! В итоге нам выдали тоненькую ламинированную бумажечку нестандартного размера – что её ни сложить, ни приложить – это и было Свидетельство о браке. Слово, конечно, БРАК как-то странно обозначает то, что совсем не должно быть под таким названием! Впрочем, в тот момент мы о таких мелочах не думали, а счастливые выскользнули снова в мерзлоту.
Выйдя из ЗАГСА, и почувствовав нагулянность аппетита, мы купили на остановке пачку риса, упаковку сосисок и банку консервированных помидоров в томатном соке польского производства. Забежали ко мне в старенький столетний домик, в котором я арендовала квартирку и в котором, как говорил мой жених, «Карлсон живёт на крыше». Мы быстро приготовили себе завтрак, (как же по импортному вкусным он нам показался), обменялись колечками на левые ручки, полюбовались несколько минуток их новеньким блестящим сияньем и рванули на такси до автовокзала. Здесь нас уже ожидали родственники жениха, чтобы ехать к моим родителям в другой город отпраздновать наше событие. Прибыв на место, мы были ошеломлены, потому что трассу занесло снегом и все рейсы автобусов отменены. Решили переполовинить наш родственный состав и поехать на легковушке товарища, который едва забрал машину с починки. Отлично! Мы едем! Только вчетвером – нас двое и родители жениха. Радость была недолгой. Доехали до середины пути, а дальше… дорогу всё-таки не расчистили. Как раз неподалёку была станция поездов. Слава Богу, там уже прошёлся струг по рельсам. Осталось подождать нашу электричку, которая пребудет через полтора часа по расписанию.
В таких вот нестандартных ситуациях я знакомилась с будущими родственниками и была не разочарована. Во-первых, все были спокойны, хотя бы внешне. У нас у всех была вера надежда, что всё закончится хорошо. Впервые увидела азартное отношение к своему хобби моего будущего свёкра – он, услышав о длительном ожидании, пошёл в киоск купить себе журнал с кроссвордами. Это была успокоительная пилюля, дающая с интересом скоротать время. В таких ожиданиях даже общение не могло найти своё русло. Мысли не там и сердце не на месте.
Вдруг я вспомнила, что мы до сих пор не связались с моими родителями! Мобильной связи ведь не было! Это сейчас народ поминутно информирует весь мир про каждый свой пук. Но тогда мои папа и мама вне какой-либо информации накрыли стол и ждали своих дорогих гостей. А от нас ни слуху, ни духу. Телефон у родителей отсутствовал, это было нашей вечной семейной проблемой, о которой у меня собралось множество курьёзных историй. Звонить нужно было соседям. Да! В очередной раз, наступая на те же грабли. Но в данной ситуации прокол был даже не в том, нашли ли мы жетон на звонок, а в том, что телефоны-автоматы на железнодорожном вокзале этого городка не работали. Звонить можно было буквально только в рельс. Так мои дорогие родители в неведении и долготерпении, нарядные и голодные ходили туда-сюда и… ждали до самой темноты.
Уже не помню, откуда взялись у нас какие-то худые одеяльца, но они нас спасали, покрывая наши коленки в холоднющей электричке. Дочергыкали мы до моего города. А оттуда ещё такси до микрорайона. Родители моего жениха уже стали смеяться: «Где же вы живёте?» Это при том, что в обычных условиях на машине можно доехать от порога до порога за час.
Добрались! Мои родители были рады радёхоньки! Со слезами на глазах! Не знали, как нас лучше усадить и как ублажать и чем накормить… Было мало времени для общения, меньше суток. Нужно успеть поближе познакомиться, к тому же оставить о себе достойное впечатление. Ведь уедут скоро будущие сваты и потом – гляди, как сложится жизнь. Так и вышло. Виделись мы полным составом в жизни очень мало.
Через месяц приближался день свадьбы. И снова дубарь. Мой босс на работе, подшучивая говорит: «Ну, что, ты же хотела свадьбу при солнышке! А?» Это меня, конечно, немножко удручало, но я ему сказала: «А солнце будет! Вот увидите» И всем сердцем верила в чудо!
Родители с сестрой приехали ко мне в домик, в котором «Карлсон живёт на крыше». Холодно. Последний наш семейный ужин в тепле газового камина, без «лишних» лиц, только мы. Не спеша сотворила себе свадебный букет, предварительно состригнув зелень в ботаническом саду университета. Просыпаемся утром в день свадьбы – гляжу в окошко – СОЛНЫШКО! Ура! Снег подтаял. Грязючка, правда, появилась тоже. Но об этом я ведь и не молилась. Бог верен. Даёт желаемое. И никогда не опаздывает.
© Анжела Миркин 28.03.2021 г.