Глава 1. Медсестра
- Алло, алло...
- “Парча” слушаю Вас...
- 3-12 будьте любезны...
В военном городке, возле части и штаба с бункером, прямой телефон был только у начштаба, полковника. Все остальные - через комутатор. Соединяли долго, не спеша. А что? Все телефонистки, без исключения, жены военных из части или штаба. Или дочери, но реже дочери, тут мало кто долго служил. Пару лет и вперёд, в другой такой-же городок по всему Союзу огромному. Повезло если Москва или Питер, или Киев, Минск на крайняк. Ещё Одеса, море, тепло летом, а могут и в Сибирь куда нибудь, или Сахалин, Камчатка – к «чёрту на рога» или «як за горы сраты». Могут по выслуге лет и квартиру дать, там в «гродке» и в порядке «не живой» очереди. И подслушивали всегда – кто, кому и зачем звонит?
- Глория, завтра позвони мне на квартиру.
- Хорошо Артур.
- Из города.
- Как всегда, из автомата.
Глория, имя, не настоящее, как у всех в «бригаде». Так нужно, так учили те, кто свою учёбу осваивал с кровью или в местах «не столь отдалённых». Впрочем, и Артур имя не настоящее.
- Алло, бабушка, Артурчика к телефону позовите.
- Привет Гло. Завтра халат медицинский и шапочку. Ты завтра медсестра Глория, а-ха-ха-ха-ха!
- Чего это Артур?
- Лоля с айзерами, которых вчера в кабаке хапнула, договорилась за морфий. Завтра ты в 12 к ним выйдешь там, где мы были, в поликлинике на прошлой неделе. Медсестра. Ха-ха....
- Хорошо, заедь утром, в поликлинику завезёшь.
- Договорились, медсестра, ха-ха-ха-ха.
Глория, девушка умная. И симпатичная. Всегда ей хотелось большего, красивой и богатой жизни. Почему некоторым Клушкам и Кланькам всё, а мне – ошмётки, огрызки и ничего? Папа кадровый военный уходил в отставку и получилось квартирку “выбить” в «городке». Но самым большим своим достижением папа считал двух дочерей. Умниц и красавиц. Глорию - старшенькую и Люсю, младшенькую. Души в них не чаял, но серце, в последнее время, что-то побаливало. А Глория, хотела большего и после школьного выпускного так вовремя встретился Артур. Но Артур оказался Артурчиком. И покатилось, деньги, рестораны, шмотки, кидок, следующий. Талант к актёрской игре и авантюризм выбора не оставили.
* DECEPTION – жульничество (англ.)
Переоделась в туалете и ровно в 12 Глория вышла из центрального входа поликлиники. Лоля приехала на машине с лохами.
- Ооо привет дорогая! Вот я привезла ребят, им немножко лекарства нужно. Я в туалет сбегаю а ты тут с ребятками перекалякай, хорошо? - Лоля быстро вбежала в дверь поликлиники. В поликлинике второй выход во двор и Артурчик там уже стоял с заведённым двигателем. Ждал двух подельниц.
- Добрый день товарищи «больные»!
- Красавица, ара, где такие берутся, а?
- Ну там где и все. Сколько вам доз надо?
- Ара, чем больше тем лучше! А? – Два смуглых азербайджанца просто слюной капали смотря на медсестру.
- Ну хорошо, я вам десять сегодня смогу только. Вот – карточки медицинские, - которые были заблаговременно экспроприированны в регистратуре, - я тут вам оставлю на машине, на капоте такси вашего?
- Ара, ты что не принесла?
- Конечно нет. Это же надо денег заведующему дать. Вы давайте всю сумму, а я быстренько вынесу, только карточки мои посторожите, чтобы не таскаться с ними вверх-вниз, хорошо?
Азербайджанцы ждали час, потом бегали по всей поликлинике с матами и криками, пока их с угрозой вызвать милицию не выгнали.
Сидели в кабаке, как всегда отдельно – ребята и отдельно девчёнки, Артур выходя в туалет подмигнул Ирен, вышла через минуту в холл за ним.
- Где Гло? Чего она с вами не пришла?
- Сказала, что не хочет эту блядскую удочку тут кидать. Официанты здесь галимые, стукачяры. Ты знал, что она в институт поступила?
- Да ну на! Хочу перетереть теперь с ней срочно. Нужна мне уже! Видишь тех двоих “генацвале”? На вас смотрят, косятся всё время. Ща точно клеить будут, второй коньяк жрут. Поворкуй с ними, чего им?
- Заскучал за Глорией?
- Чего – то в последнее время не нравится мне её настроение. Всё я в зал.
- Ну что Ирен? Чего они, кроме тебя, хотят?
- Волгу белую хотят, сильно хотят.
- Скажи им через 2 дня сосед твой продавать будет. Поняла?
В греческом ресторанчике на проспекте, кофе отменный. Заказали мусаку. Артур рассказывал о планах на весну, лето:
- Слушай, хочешь Пугачёву увидеть? Или ещё кого-нибудь из звёзд Советской эстрады? Когда там утебя, студентка, каникулы? Летом в Юрмалу едем, там они все себе домики прикупили, Тема есть, на год поднимем. Едем?
- Едем конечно, давно прибалтику увидеть мечтала.
- А на обратном пути в Друскининкай в Литву. Покатаешь меня там на колясочке инвалидной, медсестра, а? Бу-га-га-га. Попробуем там инвалидам редких и дорогих лекарств продать, я могу и с колясочки показательно подняться, эффект, так сказать, продемонстрировать, а-ха-ха!
- Артур, ты спятил? Совсем крышу тебе несёт? Ты конченный? Я на это никогда не подпишусь, калек кидать. Иди в жопу!
- Да ладно, ладно тебе малая. Это я точно загнался с курортом этим. Есть тут темы понадёжнее, цеховики богатенькие. И жадные до усрачки. Один вот хочет подошвы «Цебо» купить. Немецкие шузы падла делает. Так есть их у нас! Кому ты там Гло дала чтоб в институт этот поступить?
- Артурчик, там всё просто оказалось. Я же говорила тебе, что на курсы подготовительные записалась? Да? Нет? Не помнишь нихера. Такой там старый рыжий усатый таракан есть, про кунингулус заикнулся на лекции. Никто из девочек, дуры, не понял намёка кроме меня. Я трусики, в гостиннице, когда сняла, он и обкончался сразу. Урод старый. Боялась чтоб копыта не откинул. Взял 5000 рублей в конверте и сказал смотреть в списке поступивших в холле института через неделю.
- От же проститутка!
- Нет, проститут. Но в списке поступивших я была!
- Зачем тебе институт? Хочешь карьеру библиотекаря сделать? Ха-ха.
- Да просто мне всё надоело. По краю же ходим. Я карьеру сделаю, но ещё не знаю где, когда, и карьеру кого.
- Ну не в этой же стране крошка?
- Не в этой.
Глава 2. Рио де Фёдоровка
- Что за дурацкий фильм? – Любил говорить - терпеть ненавижу индийскую мелодраму, Читу и Гиту!
Еженедельно приезжал в «колхоз» кинопрокатный автобус и что-то показывал. «Новоиспеченные» студенты с разных курсов, вообщем - весь поток, чинно шли в «клуб» смотреть кино, делать то и так нечего. Так называемая «практика» перед началом учебного года. Как, кто и за какие деньги отправлял студентов на принудительные сельхозработы, сие неизвестно. Понятно зачем, почти дармовая рабочая сила. Многие отлынивали разными способами. Ему было интерестно и он поехал. В Федоровку Херсонской области. В «зажопье», короче. Познакомиться с будущими одногрупниками да и вообще со всеми. Хотя, как оказалось, он «чёртов» интроверт и особенно знакомиться не любил. Но как тут не поехть? Или поехать? Да и новый модный спортивный костюм, и в «качалку» два года хождения даром что ли? И, главное – девчёнки! Он был не «хулиган», безусловно нравящийся девочкам, но и не «ботан» в принципе. Интересный термин – «ботан». «Ботаны – кто они»? В этом вопросе, кажись, уже давно разобрались.
«Поток» был классный, часть студентов «дружили» сами по себе. Драп покуривали в тихаря. В нирвану, наверное, искали путь художники, будущие оформители книжек. Он тогда в траве не разбирался, теперь не интересно, да и, как оказалось, не берёт его трава, даже самая лучшая и самая «забористая», туркменская или афганская.
Все на потоке были классные. Он тоже так «ничего». А кино, говно какое-то точно. Сбоку от него умостилась Оксанка из Франковска, с другого еще какая-то девочка. Оксанка – ничего так. Вальяжно обняв Оксанку в мыслях у него уже «созревал» коварый план обольщения. Тихонький шепот в ухо сзади»:
- Идём.
Глорию он увидел почти сразу, по приезду в колхоз. Но такая девушка c таким волшебным, глубоким голосом! Оценив свои шансы он ни разу еще с ней не заговорил. Зря. Хотя теперь понятно, все всегда происходит вовремя. В нужное время и в нужном месте.
Ходили-гуляли по «мухосранску», извините, пыльной и жаркой Фёдоровке долго. Не вспомнить уже – где и сколько. Он видел только ее. Целовались? Да. Одурел полностью. Вот и общага и студенчество стоит возле входа, ждут – к кому бы на «рюмочку чая» перед сном? А тут и «жертва», опачки! По счастливой роже «жертвы» сразу было понятно и можно определить – у него и чай и рюмочка, и еще кой-чего точно есть, да и судя по выражению лица – он не против, не против гостей. Тут было без вариантов.
Пришлось всех пригласить в свою комнату, смеясь и на ходу протравливая анекдоты про ёжика, Штирлица и еще какую-то «хрень» толпа дружно завалилась. Девочки быстро заварили чай, нарезали кучу бутербродов. Пара «маньяков» попросили кофе. Какой-такой сон? Судя по всему спать сегодня вообще никто не собирался. Мальчишки повытаскивали из «загашников» - сумок и чемоданов парочку бутылочек «кой-чего» ещё, а его запас в расход уходил без вариантов, притащили гитару и праздник стартовал. Было шумно, весело, стандартный студенческий движ.
А удобства у студентов были «спартанские», отдельно от общаги.
- Мальчики, там местные к нам пристают, возле входа в это место, ну возле туалета. - Девочки вернулись злые, поход в WС оказался не совсем безопасным. Часть самых ретивых и «подогретых» мальчиков рванула на улицу с криком - «погнали наши городских»!
Оставшиеся, из-за подвыпившей лени или трусости, с живым интересом ождали развития боевика. А развития не последовало.
- Нет, блин, «городских»! Свалили все они по быстрому уже в свою Рио Де Фёдоровку!
Разочарованный народ начал расползаться «по норам». Кто по-парно, кто грустно в одиночестве. Глория молча встала, закрыла дверь на ключ и выключила свет.
Глава 3. «Волга» и генацвале
Cвою белую “шоху” Артур водил мастерски, быстро и рисково. То как он затормозил возле “Бомбы”, есть такой пятачёк в центре, вся сидящая на лавочках гоп-компания оценила. Подошел, поздоровался за руку со всеми, согласно старшинству и «этикету»:
- Где Жвачка? Кто знает?
- Так за ним мусора шныряют.
- Кривой, ты не трынди, я знаю – ты знаешь где он.
- У бабки его где-то на Рогатке хата есть, никто за нее не в курсах. Там он, наверное.
- Кривой, пошли в сторонку, тема есть. – Отошли на 10 метров, зашептали. –На завтра на утро нарисуй мне техпаспорт красивый, Волга 24-я белая. Давай адрес Жвачки, если лохи в бардачке документы не бросят, рисуешь на Геру, фотки должны были у тебя остатся. Если документы будут чики-пики, всё как всегда, обойдёшся клеем.
- 500 червонцев, или соточка, если фото переклеить, сделаю.
- Жвачка колёса поклеит, я сразу приеду, номера срисуешь.
- Да гавно-вопрос, всё нарисую как всегда.
Белую Волгу Жвачка подогнал акурат к 9-ти утра, техпаспорт был в бардачке, спасибо дуракам. В десять Волга на базаре ждала именно своих грузинских почитателей. Начали с 20-ти, за 12-ть грузины радостно ударили “по рукам”, поехали переоформлятся.
- Генацвале, ну за денежку благодарочка, вы тут под дверью с документами подождите, я ща вернусь и к майору зайдём, он быстро всё сделает за палтосик, два, я втуалет поссыкать на секунду.
- Канешна дарагой, мы тут тебя подождём.
Через пол часа «горячие» генацвале зашли в туалет и увидели открытое маленькое окошко и без решетки. В кабинете вместо майора сидел лейтенант а под МРЕО уже возле Волги, объявленной в розыск пол часа тому и так уникально быстро найденной, стояли весьма удивлённые ГАИ-шники. Тут-же состоялось молниеносная операция по задержанию автоворов. И статистика раскрываемости не надолго улучшилась. Грузинские псевдо-автоворы чалились на нарах сутки, после скупого слова за ошибочное задержание – извините, генацвале вышли на свободу. Злые как смерть.
Глава 4. Он
- Ты уже не спишь, я слышу.
Глория лежала обняв его руками и ногами, будто бы он хотел убежать. Убежать? Он не хотел убегать, за окном ярко светило утреннее Херсонское солнышко. Он лежал обняв Глорию, вдыхал ее сводящий с ума запах и боялся шевельнуться. Ему не верилось:
- «Вот оно, нет, вот она. И она моя?»
- Мы в столовку на завтрак, идём? - Глория села на кровати и посмотрела ему в глаза. Ей было смешно, выражение лица у него говорило само за себя.
- Да ну этот ихний завтрак в жопу, иди ко мне, Глория. - Не пошли. Ни на завтрак, ни на обед.
- Я кушать хочу. Идем хоть на ужин? Испробуем Фёдоровской кухни?
- Идём, идём – я уже сам хочу чего-нибудь «захряцать», нельзя ж сутки трахаться без передышки?
- Ой, с тобой можно, но кушать хочеться всегда. Давай я в комнату к себе, «носик попудрть» и переодеться а ты иди, давай первым.
- Думаешь они «не срисовали» нас вдвоём?
- «Срисовали», ой ещё как «срисовали», но ты же не хочешь аплодисментов и оваций? Все, я иду а ты давай, тоже выходи. Ужин пропустим.
Стандартный набор к завтраку, обеду и ужину – все немноговкусовые блюда столовки комплектовались обязательным салатом из помидор, “памидорак”, вафелькой “Артек” и яблочком. Вафелька иногда заменялась печенькой, а “памидорка” не заменялись и не менялись ничем.
Утро было ярким, солнечным. После завтрака все погрузились в переоборудованные для перевозки рабсилы ГАЗы, подогнанные под столовку, и весело поехали совершать рабочий подвиг. А что? Ведь обьявили хитрые работодатели конурс – «Кто больше ящиков помидор соберёт, тот и чемпион!». И студенты весело включились в это соревнование.
Но жара сегодня изнуряла, парило. Студенты, в особенности студентки начали хныкать и ему пришла весёлая мысль в голову, почему-бы всех не развеселить? Упав посреди помидор на колени и вознеся к небу руки он запричитал:
- Боже, смилуйся над нами! Рабами-студентами! Пошли хоть тучку маленькую, хоть капельку дождя животворящего!
Бог услышал и в течении полу часа небеса разверзлись настоящим летним ливнем. Где в поле искать убежище? Негде. Недалеко стоял бетонный куб, ну где-то полтора на полтора, место коллектора подключения к водным комуникациям для полива, за него Глория и затащила его. Сняв купальник мокрая подруга с улыбкой взялась выкручивать воду. И всё высохло минут за пять, но работы уже не было. Купальник и шорты высохли, поле нет. Приехали машины и ко всеобщей радости увезли всех в общагу, готовиться к ужину.
На следующий день всех повезли тремя «Икарусами» к морю. Часа за два, два с половиной Железный-порт принял их в свои обьятия. Он никогда не мог забыть вкус солёных морских брызг на её коже. Никогда.
- Глория, там возле общаги к тебе со Львова приехал кто-то. – Соседка быстро протараторив убежала.
- Гло. Кто это? – Он вначале не понял угрозы. – Глория натянув юбку и накинув куртку выбежала. Через десять ужасных и мучительных, для него, минут Глория вернулась и начала мрачно собирать вещи.
- Я срочно должна ехать домой. Маме плохо.
- Что, что с твоей мамой?
- Серце, за мной брат приехал. Прости меня.
В этот вечер он начал курить и понял, что драп его «не берёт». Ну почти. Потянулись одинаковые дни – «одинаковость», памидорки. - «Какой брат? Она же про брата никогда ни слова».
Через несколько дней зашла и уселась на кровати одногрупница:
- Я у тебя сегодня? Да?
- Нет.
- Ну почему? Глория твоя укатила. Думаешь с кем?
- Да мне как-то пофигу с кем. Я тебя не хочу. – Он даже не обратил внимания, на ней нету лифчика, да и футболочка слишком тонкая и короткая.
Через две недели всех дружно загрузили в плацкартный вагон и поехали студенты домой, по домах, весёлые, загорелые и с кучей новых впечатлений или венерических инфекций. «Се ля ви», такова жизнь.
Глава 5. Она
Услышала хлопнувшую входную дверь. – «Пора вставать», Глория открыла глаза, посмотрела на часы, хорошо спалось в этой трёхкомнатке, пол-третьего, обед. Сняли квартиру на троих, она, Жанка и Элка. Слышно было Жанку – что-то тараторила быстро и возбуждённо. Глория вышла на кухню поставить чайник, сделать кофе по-польски: ложка натурального кофе, залить крутым кипятком, всё, готово. По-польски или по-Львовски, сахар по-вкусу. Она любила сладкий, девочкам было вообще «до фени», любили растворимый.
- Что случилось Жанка? Чего так возбудилась?
- Ой, такую юбку Lee в комисе видела! Ну фирма! Диаспора точно сдала. Хочу, хочу, хочу! – Жанна топала ногами, - денег нет, кончились вчера в Фестивальном. Глори, дай в займы хоть полтинничек.
- Нету. Что-то вы разгулялись курицы!
- Да ладно, ща мы газет рекламных выйдем-купим и поможем найти пару паспортов, прав потерянных. Ха, ха, ха, знаю я как всё это акуратно из карманов или машин теряется.
- Девули, шо за галимые постановы? Вас и карманников, всех в клетку запрут.
- Да ладно те, шо нам с Элкой впервой?
- Дуры вы две, Жанка и Элка. Давно в клетке не ночевали?
- Это тебя Артурчик с Герой всегда на серёзную работу подрядят. И Каринку. А нас от случая к случаю. Всё, мы на охоту, там кроме юбки ещё пару кишок хороших, фирменных было. Сейчас мы переоденемся в старенькое и не модное и вперёд!
Кому-то жулики спёрли барсетку с полным комплектом: паспорт, права, печати. Просили в объявлении вернуть за вознагражденье. Так Жанна и Элка “нашли” подарок себе. Сказали что барсетки не было, были только какие-то печати и всё. Люди уже потерявшие надежду что-либо найти клюнули. Договорились о встрече, сели в машину к “лохам” и показали куда ехать. А ехать надо было в “дохлый”, путанный район на Рогатке. Элка и Жанка сделали вид что пошли за потерянным, оставили на сидение машины кулёк для отвлечения внимания, с натуральным хламом. Через 10 минут Жанка вышла и говорит:
- Ребята, давайте двадцатку отдам тому, кто вашу барсетку нашел? Пока ему там наверху подруга моя мозги компастирует. А лучше полтосик я ему отдам, а то мутный он какой-то. – Так 50 рублей и ушли в “мутный” насквозь проходной дом и район.
Раздел 6. Она и он
Первое сентября – праздник первокурсника и первоклассника. Постарше студенты игнорировали этот официоз, линейку и толпу. Он вглядывался, надеялся увидеть ее. Но нет, Глории среди разноцветной толпы не было. Были все новые знакомцы по колхозу, почти уже друзья, и новые «хитросделанные» одногрупники, те что на стройку в Геленджик решили ехать немножко денежек у местных воротил сельхозбизнеса подзаработать, были и все остальные, и чёрные, и желтые, и кофе с молоком, большие и маленькие, худые и толстые и «наши» и совсем уж не «наши» студенты из «братских» стран. А Глории не было, после линейки всех пригласили в большую аудиторию знакомиться с преподовательским составом. У студентов свой стратегический план был, уже известно место, где кофе лучший и не самый дорогой, на «Армянке» значит, на улице Армянской в месте тусовки всех Львовских неформалов и прогрессивной молодёжи. Иногда людей извесных или творческих, актёров разных ну и тому подобное.
У него настроения не было и на «бухачь» не пошел. Поехал домой. Мамочка борщь приготовила, сестрёнка уже должна была быть дома, мамочка наверняка привела домой уже «первоклашку».
Действительно, «мелкая» с бантами была уже дома, борщь был отменный, на «реберцях», сидели все вместе на кухне, он, сестрёнка, мама и отчим Арил, грузин из Батуми, тостировали за знания.
Раздался мелодичный звук звонка, мама подхватилась. Спустя минуту она вернулась с удивлением на лице и сказала:
- Это к тебе. – Он сам был удивлён не меньше. За дверью стояла Глория.
- Девушка с доставкой на дом! Заказывали? – Глория, как всегда, шутила и смеялась.
- Ты?
- Я. Давай поговорим в коридоре, выйди.
Вышли, стоя у окна жадно целовались, он молчал, она что-то шептала ему в ухо.
- Я скучала за тобой, а ты за мной скучал ? Успел соскучится?
- Глория, я вообще в шоке до сих пор от твоего скоропостижного бегства. Как мама?
- Мама? А да, мама в норме. Сердечко прихватило но уже всё хорошо. Мама уже в порядке.
- Как ты меня нашла? Думал увижу тебя сегодня, все поехали отмечать первое сентября после торжественных мероприятий в институте.
- Я опоздала, видела там возле входа гору «бычков» и мусора, а найти тебя дело плёвое. Адрес твой в личном деле в деканате записан.
- Ааа, ну да, как не сообразил? Ты на меня действуешь опьяняюще Глория. Соображалку надо с ручника снять.
- Слушай, давай куда-нить в город поедем? Погуляем, поболтаем?
- Давай.
Погода способствовала, Львов называют “мочевой пузырь” Западной Украины, но небо удивляло своей чистотой а температура летним дыханием. Было удивительно хорошо. Им вдвоем хорошо, гулять держась за руки, постоянно, мимоходом, целуясь, болтать. А ведь было о чём болтать. О бо всём, но по сути – ни о чём. Но ведь интересно так болтать, влюблённым. Она показала ему парочку занятных мест, выпили вкусный кофе, попробовали вкусных пироженных. Вечер в старом городе был пречудесный, но Глория глянув на часики, она носила на руке женские часики в виде браслета-змеи, сказала:
- Всё, мне пора на маршрутку а то домой надо будет такси брать. А это ой как не дёшево!
- Маршрутку? Я же не знаю даже, где ты живёшь. Глория где ты живешь?
- В военном городке тут 20 минут, как в Стрый ехать. Рядом совсем, но пропущу маршрутку и “чирик” как с куста. Идём автобус здесь возле базара Стрыйского, идём. Надо будет тебя в гости позвать.
Через недельку поехали в городок в гости. На КПП Глорию ничего не спросили, знают своих. В городке всё было по военному чисто, прибрано, “салабоны” прилежно подметали, бардюры выкрашены белым, разметка, лавочки и т.п.
- Гло, тут траву в зелёный красят?
- Бывает.
Вообще вокруг рос лес и место было тихим и приятным. Пели птицы. В ряд стояли акуратные пятиэтажки.
- Вон в той мы и живём. Идём я тебя со своими познакомлю. – Взяв его за руку потянула впервые знакомить своего парня с родителями.
Оказались милыми людьми, чай, тортик, обыкновенные в таком случае вопросы. Сестрица – 15-ти летняя «оторва», молча сидела и наблюдала за ним.
- Ну пора, мам, я, как ты его назвала – кавалера, на автобус провожу и вернусь быстренько. Люська мой посуду! – Вышли за КПП на остановку и Гло хлопнув себя по лбу ладонью взволнованно говорит: - я забыла! Тортика кусочек для твоей сестрёнки! Подожди тут, прям на остановке, я сейчас, - убежала.
С левой стороны громко матерясь и гогоча приближалась толпа. Местные. Цвыркнув на землю, привычным плевком гопника, местные со всех сторон окружили, уселись вокруг и начали со стандартного:
- С какого «района, бля буишь? – а деление по «районам» в то время уже сходило на нет.
Он не был ни с какого «района» но знал где и какой раньше был, вспомнил на каком когда-то ходил в школу.
- С «Полосы».
- Бля, известное место, уважаемое. Кто там ща «держит»?
- Да чалятся все уже, даже и не знаю. – Он понимал, что раунд выигран, но дальше будут проблемы.
- Сышь, дай 50 коп.
- Сейчас я тебе дам лошара, не унесёшь! – Глория подошла тихо и сходу в атаку. – Ты ушлёпок, он мой, а вы все быстренько копытами постучали по домам! Забыли как обосрались когда пистолет настоящий увидели?
- Сышь Глория, мы-ж не знали, что он твой, мы все поняли, поняли. – Хулиганы дружно встали и молча двинули, но не в сторону КПП а в сторону соседнего села. Кто-то сегодня отгрести обязан.
Осень дарила им яркие краски, багряные и желтые. Встречи с Глорией были тоже яркими, горячими, но короткими. Иногда, на некоторых совместных для их групп парах, сидели за одним столом, или партой, рядом, вызывая у всех студенток живой интерес и зависть.
Большой 20-ти минутный перерыв сводил студентов вместе на перекур у окна на второй “служебной” лестничной клетке . Подальше от преподователей, и видно в большем панорамном окне – кто с кем и на чём приехал-уехал. Интересно, он знал, что она курит. Она «Pall Mall”, он достал вонючий “Фильтр”.
- Ты куришь? Ты же не курил. Начал? Зачем?
- Так, ты внезапно уехала, я внезапно закурил.
Он ещё не знал, впереди 20-ть лет курения, все известные марки сигарет, тщетные попытки бросить, бесполезный, умерший от курения Алан Кар и в конце, случайно подвернувшаяся книга Джона Кехо “Подсознание может всё!». И всё, тумблер в голове щёлкнул, курение ушло навсегда. Пробовал закурить, но нет, противно.
- На кури нормальные, зачем ты куришь этот вонючий “Фильтр”?
- Я курю, мне нравится. А ты чего сегодня такая нервная? Такая “дёрганная”?
- Ты о бо мне ничего не знаешь. Ты не знаешь, кто я. – Она обняла его и прошептала – я кидала.
- Кто? Это кто “кидала”? Что это?
- Кидалы это люди, которым другие люди, “лохи”, доверчивые либо глупые или жадные сами отдают деньги, до-бро-воль-но. Понятно?
Ему было понятно. На пару не пошли, она час ему рассказыала о себе и о своей «работе», о разных случаях. Спросил по глупости:
- А я могу стать «кидалой»?
- Ты нет. Ты не можешь. Ты другой. Был-бы ты годика на два старше смог бы рекетиром стать, бандитом. Хотя нет, ты добрый и честный. Зачем тебе это дерьмо?
- С тобой быть рядом.
- Я сама уже не рада своей жизни такой. Спрыгнуть надо, спрыгнуть. Поступила вот, попробую. Жанку и Элку мусора хапнули сегодня, я же говорила им дурам не заниматься такой голимой постановой. А Жанка и Элка опять за своё. На копеешной постанове погорели. На площади Франка все дома и дворы имеют выходы на Дзержинского или Воровского. Вот на Воровского они и вышли, прямо в «воронок», «милости просим» как говорится. – Глория зло хохотнула и закурила очередную сигарету.
- Я, я даже и не знаю,что тебе сказать.
- А ничего говорить и не надо. Жанка даст одной половине райотдела, там на Мартовича, Элка второй половине отсосёт и к вечеру выйдут обе. Бляди. – К вечеру обе и вышли.
Их роман был коротким и огненно жарким. По праздникам мама с отчимом и сестрёнка укезжали к бабушке с дедушкой в райцентр, приезжала «девушка с доставкой на дом». Что-то было не так. Он мало понимал в женщинах и вообще не понимал что было не так.
- Я после каникул летних переведусь на заочный, работать надо. Ты как всегда, на Пасху в Стрый к родственникам?
- Как всегда, что тут поделать? Скучать по тебе буду. – Пришли на ум запомнившиеся стихи:
І осінь вмиється дощами чи слізьми,
І я нікуди не поїду з дому,
І в цьому небі мокрому й блідому
Усе розміститься поволі… навіть ми.
І навіть ми, засмикані та злі,
Знайдемо тут бодай краплину тищі,
В котрій відбився світ, як у сльозі…
І в цьому світі я тебе не лишу.
- Красиво, очень. Кто это написал?
- Остапчук Виктор. Мама мне выписывала гору разной прессы, «Вокруг света», «Технику молодёжи», «Юность», «За рулём», «Студенческий меридиан», это было в журнале «Дзвин». Ещё какие-то журналы, все не упомнишь даже…
- Действительно гору журналов! Любит тебя мама. Ты сам пишешь стихи?
- Нет, пока не пробовал писать. Наверное любит мама, я читаю очень много. Мне всё интересно.
- Я когда-то на салфетке в ресторане тоже написала:
Зачем же вы так про любовь?
Вы снова говорите – ее нету,
Вы горькую приносите мне боль,
Снимая с низости последние запреты.
Вы все так молоды, красивы, умны, одеты.
Давно забыты детские мечты,
Сейчас у вас на первом месте
Девченки, вина, сигареты.
Вы не приносите в подарок
Лесных цветов. Не сочиняете для милых сонеты,
Для вас не внове разговор про кровь,
И не для вас сердечные секреты.
Давно забыты, стерты следы сердечных ран,
Так мимолётны постель, аборты,
И каждый вечер пьяный, дымный ресторан,
Судьба – игрушка, давно известно всё наперёд,
Вы все увлечены лишь внешним блеском,
А жизнь увы, заметьте, идет…
Однажды Глория стоя и куря у большого окна, в курилке, молча плакала. Он спросил:
- Чего ты? Что случилось?
- Грузины Геру хапнули. Они его сейчас, наверное, убивают.
- Блииин, я хоть и не знаю этих, твоих друзей, но жалко.
- Мы же ему сказали, месяц не отсвечивать. А он попёр в ресторан «Высокий Замок», на Высоком Замке. Знаешь такой?
- Нет, я ресторанов совсем не знаток. И что делать?
- Артурчик пускай думает, что делать.
Через день Артурчик проблему решил. 12 тысяч вернул и ещё 12 тысяч за Геру. Пришлось одолжить у «законника» одного, под такой процент, Гера, наверное, до конца дней отрабатывать будет. Обошлось, сломанный нос, пара ребер и зубов, пара пальцев не в счёт. Гера, по словам Глории, потом уехал домой, в Москву. Он решил, что такой «хорошей» жизни с него хватит.
Встречались всё реже, однажды, в конце весенних каникул Глория пришла на свидание с сестрой, яркой 16-ти летней девушкой.
- Помнишь Люську? Смотри какая «красавишна» за год выросла!
- Ну да, красивая у тебя сестрица.
- Слушай, нам в ОВИР через часик, обед у них а мы опоздали, загранпаспорта свои забрать. Люська как паспорт получила мы сразу на заграницу сдали. Я тут не на долго, погуляешь с Люськой?
- Ну конечно погуляю, в чём вопрос? – Он пока не знал в чём тут на самом деле вопрос.
- Пошли малая в парк на карусели. Идём?
Катались, смеялись, ели мороженное. В комнате с «кривыми» зеркалами ухохотайка была абсолютная. Вышли на лестницу, на против входа в легендарный «Романтик» и устало уселись на тёплый от солнца бетонный парапет. Он сидел а Люська тут-же положив голову ему на колени, и притянув рукой его голову к своему лицу, начала целоваться.
- «Как же хорошо она целуется в свои 16 лет» - он думал и не мог сейчас даже представить, что это была всего-лишь проверка его на «вшивость», такой он как все мужики или нет? Такой.
Люська нацеловавшись вскочила и сказав:
- Ну всё, мне пора, - убежала не обернувшись.
Летние каникулы провели обыкновенно. По отдельности. Глории в институте уже не было, перевелась на заочный как и планировала. Однажды вечером позвонила, о какая радость, недавно провели телефон, назначила встречу в баре «Витаминный» на Городоцкой:
- Привет. Давно не видел.
- Скучал?
- Да. Как лето?
- Хорошо, в Юрмале была. Хорошо там, ну как заграница в кино!
- Ну так заграницу в советском кино там и снимают.
- А я в кино не хочу, я хочу в жизни!
- Слушай, а выходи за меня замуж.
Он даже не заметил как она изменилась в лице. Вскочив из-за стола резко выбежала на улицу. Он рассчитался и вышел следом. Она ждала.
- Ну что, пойдёшь за меня?
- Нет! Нет! Ты кто? Ты студент, ты никто! Ты ничего мне не сможешь дать. Ты даже не догадываешся, как это больно после аборта. – Резко повернувшись она быстро зашагала вниз по улице.
Он молча стоял, ком в горле не проваливался. Понимал – она права, она чертовски права. Впереди были пять лучших студенческих лет жизни, марафон из приключений и быстротечных романов, встреч, находок и потерь. Четыре года до встречи с рыжей, нет, медно-красной от хны, бестией, своей будущей женой.
Однажды, идя по проспекту Шевченко, рядом с кафе-мороженное «Пингвин» встретил обеих, Глорию и Люсю. Обе шли на встречу улыбаясь.
Он обрадовался такой неожиданной встрече.
- Оооо! Какие люди! Куда идём? – Люська за словами «в карман» не лезла…
- Да я тут работаю напротив, в газете одной, пока редактором. Предлагают рекламный отдел возглавить. А вы что? Как, где?
- Люська тут недалеко в кафе одном, официанткой. Я так, всяким занимаюсь, ну ладно, мы побежали, опаздываем. Я тебе позвоню, номер тот-же? Пока!
Раздел 7. Уже чужие.
Она не позвонила, он уже и не ждал. Звонок был неожиданным:
- Привет. Так давно тебя не слышала. Я скучаю, приедь, я сняла хату тут на против тролейбусного парка. Сегодня можешь? – Конечно он мог.
- Ты давно так отдельно?
- Нет.
- Что Люська?
- Люся уже замужем. За хозяином кафешки ихней. Она уже не официантка. Директор кафе этого. Дом за городом строят.
- А ты?
- А я пока продаю, денежки собираю.
- Что ты продаешь?
- То, что быстро и хорошо продается. Траву, гашишь. Шмаль короче, отлично приносит! Герыч предлагали толкать, но покупатели долго не живут. Впрочем продавцы тоже.- Положив голову ему на колени продолжила – ну поцелуй меня, я так по тебе соскучилась. Хочу тебя.
- Ты же меня знаешь, я не сплю с двоими одновременно.
- Я помню, помню – ты правильный. Пока ещё.
Было немного грустно, после встречи. Шел пешком, зашел к друзьям в общаге торгово-экономического. Друзья как раз на месте видеосалона собирались открывать бар.
- Давай помоги нам ремонт закончить. – Помог, заработал личный столик, полигон для «охмурения» очередных дам. Рядом организовали дискотеку «Затышок» («Уют») и марафон «по бабам» стартовал.
Мог ли он подумать, что лет через 10-15 он купит тут рядом квартиру с гаражом? Купит машину, заведет собаку? У него будет любимая жена и дочь. Потом он заболеет и сядет в инвалидную коляску. А через 20-ть он станет Израильтянином? Ну ни как не мог.
Как-то на «Однокласниках» вбил в поисковик имя и фамилию Глории. А вдруг? Она была, как и многие давно потерянные. Списались, дала свой телефон.
- Привет Глория, сто лет не видел и не слышал. А ты красотка, не меняешься, даже лучше выглядишь. И сыночек красивый, тьфу-тьфу-тьфу. Я рад искренне за тебя. Что ты? Где?
- Я отлично, квартира у меня на Крымской. За комплименты дякую.
- А почему по украински? Раньше только по русски.
- Да? Я и не заметила. Я в квартирном бизнесе теперь. Сдаю квартиры иностранцам.
- Встретимся?
- Нет, что мы скажем друг-другу? Между нами уже всё давно сказанно, давно.
- Да, ты как всегда, права Глория, права.
- Пока. – начали звучать короткие гудки, он послушал и положил трубку.
Раздел 8. Просто жизнь
Камушек каждый раз уходит в глубь воды с разным звуком. Каждый раз новая река, воображаемая река и воображаемый камушек. Инсайт стал другом после лет и опыта жизни. Медные волосы и зелёные глаза. Медь по началу оказалась хной, потом вообще стала пепельным блондом, «маскировкой для ума» а глаза перестали блестеть?
- «Завтра юбилей. Надо «замутить» что-то» - Начал звонить на кухне телефон. Он открыл глаза и с мыслью – завтра и замутить поплёлся на кухню.
- Алё, кум! Привет! Не спишь?
- Ну, после твоего звонка кумася, точно уже не сплю.
- Ой, ну извини, извини, не могла удержаться. Я такое узнала! Такое, про Глорию твою!
- Да ладно, уже и так не сплю. И не моя она уже давно.
- Да знаю, знаю. Ты собираешься праздновать свадьбу свою, как она там называется? Бронзовая, железная?
- Алюминивая наверное, не знаю я. Что про Глорию? Празднику быть, однозначно.
- Вот на празднике я тебе и расскажу, потерпишь.
- Юрка, завтра 10 лет как мы поженились. Замутим? – Первой тему подняла. – Хороший цвет волос? Правда?
- Конечно замутим. Звони куму, пускай поговорит за стол для нашей “банды”. В “Лерой” и кухня отличная и музка хорошая. Тебе идёт блонд, впрочем как и всё, что ты придумываешь.
- Да, без «кислоты» малолетской и без старпёрской ностальгии по 80-тым советским.
И в самом деле, кухня была отменной, после надцатого тоста жоны вытащили мужей на танцпол, кто поддался. Ещё медляк, ещё один. Он, естественно, поддался. Тогда ещё любил и мог танцевать.
- Уфф, - усевшись устало на диване в уголку он выпил минералки и начал разглядывать публику. Публика была всё та-же, стабильность хоть тут. Вот богатые великовозрастные бездельники, вот “золотая” молодёжь, барыги, немного шушеры, несколько бандитов и их свита, девочек выбор поражал. А вот и Дима в “Американку” рубится. Надо подойти, поболтать о том, о сём.
- Привет Юрка!
- Привет Димка! Присаживайся рядом, поболтаем. – Дима присел, позвал официантку.
- Что ты пьешь сегодня?
- Виски как всегда.
- Нам два виски двойных, “Чивас Регал” и лёд, я знаю что ты любишь.
- Дима я тебя давно хотел спросить, почему ты вернулся из Израиля? У тебя же даже золотая звезда Давида на шее болтается.
- Юрец, не могу я там на исторической родине. Я ж туда с деньгами приехал, купил два такси для папы, нехай работают, квартирку, а они падлюки начали за мной тотально следить. Представляешь? Бандита Украинского нашли, самого страшного, шлимазлы блять!
- А ты не бандит Дима?
- Да что ты, скажешь тоже. Я просто знаю где хорошо и дёшево купить и кому дорого и хорошо продать.
- Ты бизнес-консультант?
- Можно и так сказать. Да, консультант. Эксперт, ха-ха. Квартирки в разных городах это приятный побочный эффект! О, гля кошечки какие тоскуют в одиночестве. Да?
- Дима я же с женой тут, 10 лет свадьбы. А ты трындишь хитрый еврей. Вижу по твоей хитрой еврейской морде. Признавайся где и как состояние сколотил не будучи бандитом?
Дима изрядно отхлебнул вискаря, что-то как всегда сюморил и уже серёзнее продолжил:
- Ну да, это холодокомбинат Львовский, мороженное летом хорошую маржу имеет, зимой овощи и фрукты свежезамороженные. Ну там масло, молоко и такое. Я же им дистрибютерскую сеть по Украине выстроил. Бандитом я был ну совсем капельку, капулечку, ха-ха-хи-хи. Где, где твоя благоверная? Надо пойти поздравить, кошечки потом, – убежал.
- Дима ты не исправим. – Виски заходило “як в суху землю”.
Кошечка с лева стала в последствии Диминой женой, родила ему дочурку, и обчистила как и полагается. Нет, она дама хоть и весьма экзальтированная, но симпатичная и умная. И замуж выходила, наверное, с целью найти хорошего, умного и, желательно, богатенького «производителя». Цель достигнута. Потом были следующие безуспешные попытки найти свою судьбу, а потом…
Подошла кума с тацпола. Присев и отхлебнув минералки сказала:
- Ну значит так, слушай. Я недавно в городок ездила к подругам школьным. Знаешь, что они мне рассказали о твоей Глории? Уехала она в Италию, навсегда.
- Я не удивлён, откроет, наверное, отель на берегу средиземного моря. Она может. Видел в сети информацию, зарегистрировала турфирму.
- Да нет! Она из итальнского мультимиллионера сделает просто миллионера, а-ха-ха-ха! – Кума по злому веселилась.
Двухэтажная квартира в старом польском доме имела крутую лестницу с этажа на этаж. Не знаю, был ли Дима «на веселе» или не был, но с лестницы этой он слетел и сломал ногу. Львовские травматологи ногу сложили. Потом поломали и опять сложили, потом опять. И каждый раз за деньги. Костыли стали необходимостью, «Toyota prado” пришлось продать за ненадобностью. Жаль не успели с женой проведать Диму, всё как-то некогда, дела, дела, суета. А он впадал всё в более и более глубокую депрессию, тоску. И умер.
Эпилог
Сегодня жена коляску почти в море закатила. От ног до воды пол метра каких-то. Тихая, тихая маленькая волна, штиль.
- Сними кросовки! Намочи ноги! – Моя блондинка бродила босиком по прибережному песку, разглядывала интересные камушки с дырочкой по средине, внутри. “Куриный бог” – камушков было очень много. У Чёрного моря найти такой камушек считалось удачей, найти счастье. Здесь счастья было не мерянно.
- Нет, потом песок на ногах, мне и так обуваться тяжело. Я так посижу, подышу морем просто.
- Твое дело, как хочешь.
Я ее понимаю, может не умею правильных слов ей сказать? Тащит меня “на плечах", терпит, но тащит.
Где-то там на берегу этого же моря и ты, Глория. Не вспоминай меня, просто спасибо, что ты была в моей жизни.
Рядом с нами другие любимые, те, кто...
Натания 2020
Кирнос Юрий