Израиль – такая крошечная страна. Ой-ой-ой! Глянешь на карту, плакать хочется. А сюда едут, едут, каждый со своим багажом. В ульпане сказали – это плавильный котел, в котором все плавится, плавится. И... никак не расплавится.
Вон в Америке уже 520 лет прошло, как от этот Колумб на нее случайно напоролся. Проплывал мимо и напоролся. 520 лет прошло! А они все плавятся.
А Израиль, что, мы ж молоденькие, нам всего-то 70. А нам здесь особо повезло! Там мы были евреями! Нас могли обозвать, унизить... Здесь – нам поменяли национальность, даже не спросив, – мы стали русскими! Парадокс! Опять могут обозвать, унизить... недоплатить... Езжайте, говорят, в свою Россию... Ну, намекают, что, мол, места там много. А что мы там забыли, мы здесь живем, здесь плавимся... Что от нас хотят, не понимаю... А недавно узнала, что даже кошек вывели новой породы... Да-а-а! Не смейтесь!
Утром рано веду внучку в садик, ждем автобус. Между прочим, иврит учу по внукам, они у нас на иврите щебечут, надо догонять. Хотя, если честно, разговор мы ведем на особом иврито-русите, диалект такой особый выработался. То есть внуки говорят на иврите, а я, несмотря на то, что уже пятнадцать лет в ульпан хожу, говорю на особом наречии – русский иврит называется. Так вот...
На автобусной остановке никого... А внучка держит бурекас, который мама ей дала. И хнычет:
- Сафта, ло роца бурекас, ло оhевет... (Не люблю, говорит, бурекас, не ем...)
- Как не любишь? Сьешь! Утром надо завтракать. Царих!
- Ло роца, ло роца... – упрямо тянет свое внучка.
Лихорадочно соображаю, как уговорить, чтобы съела... Подбираю мысленно ивритские слова из своего скудного запаса...
Вдруг к нам медленно приближается котяра, морда с полкрипича. И тоже начинает канючить: мяу, мяу! Так жалобно, просто артист! У внучки загораются глаза, и она принимает мгновенно единственное правильное в тот момент решение!
- Сафта, тистакли, хатулЬ роце леехоль! – радостно сообщает она. То есть, кот хочет кушать.
Тогда я тоже пытаюсь лихорадочно найти правильный аргумент.
- Что за глупости, кот не ест бурекасы! Ешь сама! ХатулЬ ло охэль бурекасим!
Внучка сердится моему незнанию, ставит руки в боки и гневно говорит:
- Зе хатулЬ исраэли ло огев бурекасим, аваль хатуль руси – огев! Лама ло йодат? (Это кот исраэли не любит бурекасы, а кот русия – любит).
Я обалдеваю! Даже ребенок знает, что кот израильской породы не любит бурекасы, а выведенный, видимо, в последние годы кот русской породы, – любит. Растерявшись, отвечаю обычным израильским аргументом:
- Ло яхоль лигийот! Не может быть!
Хотя сама не знаю, что меня больше удивило, наличие русской породы кошек, или намек на то, что они вечно голодные... Ну, чего греха таить, есть у нас такое - русские здесь, как и коренные израильтяне, очень любят бесплатный сыр! Но бурекасы?!
Внучка, не дожидаясь моей очередной реакции, отламывает кусочек бурекаса и бросает внимательно слушающему наш спор коту. Мы обе замираем... в томительном ожидании...
Кот, ничтоже сумняшеся, бросается на бурекас и ... съедает его! Еще и облизывается – провокатор!
Внучка, возмущенная моим невежеством, торжествует!
- Ат роа?! Охель! Ты видишь, он ест! - И радостно делает вывод: - Зе хатулЬ руси!
Я обижена и возмущенно спрашиваю, почему, мол, хатулЬ руси ест все?
На что внучка, удивляясь тому, что я сержусь, отвечает:
- ХатулЬ исраэли ахаль бурекасим hарбе шаним. Ахшав ло роце. ХатулЬ руси ло ахаль hарбе, hу хадаш. Получается железная логика, хатулЬ исраэли уже наелся бурекасов за столько лет, а новая русская порода кошек еще нет.
Я повержена! Мы обе внимательно наблюдаем, как довольный кот уминает остатки бурекаса, который внучка подкладывает ему, радуясь тому, как ловко ей удалось провести бабушку. Я молчу, посрамленная, и думаю: надо же, даже кошки появились новой русской породы! А вы говорите – плавильный котел
Comments