Фрагмент повести "Летняя вьюга"

Часть первая

1. ЭЛЬЗА

Сколько себя помню, бабушка Эльза по пятницам уже с раннего утра суетилась на кухне. В белом кружевном передничке и накрахмаленном колпачке, она, как мотылек, кружила над кастрюлями и сковородками. Все скворчало, булькало и издавало возбуждающие аппетит запахи. А старушка нервничала и донимала нас вопросом о времени зажигания субботних свечей, хотя памятку об этом прикрепляла к холодильнику.

У нас и в будни была вкусная еда. Бабка старалась. Но в субботу все за столом было особенно торжественно. Мне нравилось смотреть, как она, набросив на голову платок, самозабвенно молится над зажженными свечами.

Ее молитва была настолько искренней, что трогала душу. Но родители не разделяли моего восторга. Их утомляла церемонность пятничной трапезы. И они пробовали улизнуть. Папа ссылался на срочную операцию или на необходимость обследовать больного. Мама тоже находила отговорки. Но Эльза была непреклонна.

-Суббота – святой день, – твердо произносила она. – Ее нам даровал Создатель, а мы несем его милость миру. До того люди работали без выходных и отдыха. А вы, неблагодарные, пренебрегаете этой простой и приятной заповедью. Вам трудно один вечер в неделю побыть с семьей?!

-Ну, что ты, мама! – смущался отец. – Но больным требуется помощь и в субботу.

-Не отягощай душу еще и хитростью! – не сдавалась его мать. – Ни сегодня, ни завтра у тебя никаких операций. Я узнавала. А если что-то, не дай Б-г, случится, дежурный врач и без тебя управится.

Такие споры происходили накануне субботы часто. Всегда побеждала бабушка.

По субботам Эльза с мужем тщательно принаряжались к выходу в синагогу. Дед надевал аккуратно отутюженный костюм, бабушка водружала на парик шляпку. Париков и шляпок у нее было множество. В платке мне приходилось видеть ее только при молитве. «Красивая пара!» – не могла налюбоваться я. Высокие, статные, они всегда выделялись в толпе. Она ходила с высоко поднятой головой, втянув живот и отведя плечи назад. Но былой легкости в походке все равно не было. И дед, к сожалению, стал горбиться. Сдали старички за последние годы. Даже мне, видевшей их ежедневно, это было заметно.

Моих знакомых удивляло имя бабушки. Оно было не только редким, но вообще не соответствовало нашим национальным именам. И сама она была похожа на немку или француженку, но никак не на еврейку. Голубоглазых евреек немало, но черты лица, пепельный цвет волос, стать и даже необычный акцент подскажут, что перед вами не потомок Авраама. Однако в наших пенатах этим никого не удивишь. Куда не ткнешь пальцем – попадешь не только в европейца или азиата, но и в чернокожего африканца.