Тамара Щелова-Кушнер. ТЫ С НАМИ, МАМА!

Посвящается памяти моей мамы Маршак Анны Юльевны,

врачу-хирургу, участнику боевых действий

Мама, милая мама! Этими словами я вновь обращаюсь к тебе. Пусть они пробьются через толщу, лет, пропасть разлуки, пусть зазвучат в немоте небытия. Пусть восславят, в который раз, твоё имя. Да, в который раз – и непременно сегодня. Ведь сегодня праздник – 60-тилетие Великой Победы. Той Победы, в которой есть и твоя весомая частица. Пусть в фейерверке торжественного сияния, в залпах салюта, вспыхнет искорка, которая высветит твой образ, твою тропку в те суровые годы.

Я ещё и ещё раз ясно представляю себе тот тёплый июньский день 1941 года, когда ты сдавала последний госэкзамен в Одесском медицинском институте.

Ты тоже вся была такая же светлая и солнечная, как тот летний день.

Ведь завтра тебе предстояло выйти с порога института в большую дорогу медицинской жизни. И назавтра ты, действительно, вышла на эту медицинскую дорогу, но в самом начале этой дороги тебя настигла война.

Ты простилась со своим мужем – Григорием Милихикером, студентом, который был на курс младше тебя. Его вместе со всеми однокурсниками должны были подготовить к досрочному выпуску и дальнейшей отправке на фронт. Ты свято верила, в то, что вы обязательно встретитесь в родном доме после победы и подарите жизнь ещё одному маленькому человеку в мирной стране. Так оно всё, в дальнейшем, и осуществилось.

Ну, а тогда ты на долгих четыре года окунулась в грохочущий поток военных событий. Ты стала фронтовым хирургом. Твои военные пути прошли через фронты Великой Отечественной – Донской, Сталинградский, Воронежский, 2-й и 3-й Украинские. В составе Красной армии, изгоняющей фашистов, ты прошла половину России, Украину, Румынию, Югославию, Венгрию, Австрию.

Я горжусь твоими боевыми наградами. Их много – медали, ордена. Каждая из наград – это страница летописи твоей военной жизни. Особенно значительными для тебя были медаль «За оборону Сталинграда» (твоя первая боевая награда), и ордена Красной Звезды и Отечественной войны. А по твоим благодарностям, полученным от Верховного Главнокомандующего, можно изучать географию Европы.

По окончании войны ты была ещё совсем молодой. В свои 26 лет ты стала капитаном медслужбы, опытным хирургом, зрелой, закалённой, несгибаемой личностью.

А через год ты стала мамой. На этом посту ты не заработала правительственных наград. Я была у тебя единственным ребёнком, но считала, что ты, как мать, достойна высоких наград. Потому что была любящей, нежной, строгой всепонимающей мамой.

Ты учила меня мудрости и искусству житейской науки. Считаю, что мои стихотворные строки – это дань признания и почитания – это награда тебе. Такие строки рождались в разные периоды моей жизни. В них пробивался голос весны – скорбящей и жизнеутверждающей, той весны, которая пришла за жестоким февралём, оборвавшим твою жизнь. Именно в ту весну у меня появились такие строки:

Обрядов ты посмертных не любила,

А верила лишь в жизнь, и потому,

Шум похоронный, пышные могилы, -

Всё это чуждо духу твоему.

У мраморных надгробий не согреться...

Пусть будет твоя заповедь верна,

Что «у живых не в мраморе, а в сердце

Жить память настоящая должна!»

В потоках лет и суматохе буден,

Средь нашего земного бытия,

Пусть самым лучшим памятником будет

Тебе любовь огромная моя!

А в день 80-й годовщины со дня твоего рождения ко мне ворвались новые строки, наполненные твоим живительным дыханием, твоей неугасаемой силой.

Тебе сегодня восемьдесят, мама,

Не было бы - а есть, ведь ты жива.

И, если я иду по жизни прямо,

И рядом ходит добрая молва,

То это значит, что в дороге тряской,

Средь наших ненасытных скоростей,

Ты для меня, как вектор, как указка,

На пёстрой карте жизненных путей.

Мама, ты сама была поэтом. У меня в доме, как ценные реликвии хранится тетрадка твоих фронтовых стихов и тетрадь с переводами великого Гейне. Даже известный мастер перевода Левик дал высокую оценку твоим работам.

Вообще, мама, ты личность грандиозная. Я не боюсь этого слова. Наверное, недаром, создавая на Николаевщине центр лёгочной хирургии, к этой сложной работе привлекли тебя. Тебя – хирурга общего профиля, послали на учёбу в Киев. Ты начала призводить сложнейшие операции больным в туберкулёзной больнице. Наша страна, наша область могут гордиться тем, что у истоков лёгочной хирургии на Николаевщине стояла высококвалифицированный врач, простая советская женщина – Маршак Анна Юльевна.

И неспроста, твой портрет повесили в Киевском институте, рядом с портретами известных учёных – специалистов лёгочной хирургии. Об этом факте я узнала от твоих коллег на траурном митинге, провожая тебя в последний путь. Потом об этом рассказали мне другие люди, которые ездили в Киев на лечение. Сама ты мне об этом никогда не говорила.

Твою правнучку назвали Аней в твою честь. Это тоже звучит в тех январских памятных стихах.

Разлейся солнца щедрое сиянье,

По стылому, крутому январю.

Ты знаешь, мама Аня, младшей Ане

Дано не погасить твою зарю.

Судьба твоя - для правнучки тропинка

В страну любви, тепла и доброты.

Коль на земле жива твоя кровинка,

То, значит, на земле жива и ты.

Согрей нас, мама, в мире зябком этом,

Где дни взрывоопасны и лихи́.

И, если станет Анечка поэтом,

Она напишет о тебе стихи.

Я не знаю, будет ли Аня поэтом, но хочу одного, – чтобы она стала Человеком. Человеком, похожим на тебя. Способным любить. Способным творить Добро. Способным выстоять в зябком мире. Но сегодня светит солнце, ликует весна и готовится взлететь в вечернее небо победный салют. Такой же, как в 1945 году.

И ты, мама, ясно и зримо присутствуешь в наших вёснах, в нашей памяти.

Ты жива!