Власовцы – укор Руси великой,
Но мне кажется, что больше боль,
И позор той власти, злой и дикой,
Резавшей и клавшей в раны соль.
Сотни тысяч сразу, в одночасье,
Родину старались извести,
И подобных этому несчастий
Нам в веках, похоже, не найти.
Их судьбина – страшная загадка,
Там намешано – и тьма, и свет,
Чёрт с обычною своей ухваткой
Всё порезал в мелкий винегрет.
Их понять, наверно, братцы, можно,
Оправдать – не знаю, я не Бог,
Попытаемся все ж осторожно
Высветить истории подлог.
Предавали ли они иль мстили
В исступленье сердца, сгоряча,
Когда бились, бедные, с Россией,
Ее спутав с ликом палача?
Ведь не трусость в бездну их тянула,
Воевали и умно, и зло,
Что же так жестоко их проткнуло,
Что упали грудью на жерло?
Может, сталинской когтистой лапой
Быт их был разодран до крови,
Может, бесконечные этапы
Вымели из дедовской земли?
Может, пораженья оглушили,
По контрасту с прежним хвастовством,
Может быть, ошибочно решили,
Проложить так путь в родимый дом?
Может, жгла Верховного измена,
Бросившего собственных солдат,
И взбухали от бессилья вены,
И темнел перекалённый взгляд?
Между молотом и наковальней
Маялась солдатская душа,
Слева Гитлер, ну, а справа Сталин
Твое сердце душат и крушат.
Немцев выбирали в ослепленье,
Норовя судьбину обхитрить,
Это, безусловно, преступленье,
Но не нам, ребята, их судить.
С ними воевал кто – вот им судьи,
Совесть собственная – вот их суд,
Бедные и загнанные люди,
Что они в сердцах своих несут?
Брали Прагу, словно в покаянье,
Точкой завершив эту войну,
Может быть, за муки и терзанья
Им Господь отпустит их вину?
В ту пору их в плен уже не брали,
А пускали сразу же в расход,
Когда звуки русские слетали
У них с губ, как будто смерти код.
Как-то вел трёх власовцев конвойный,
Мимо танк проехал, грохоча,
Вот взметнулся ласточкою вольной
Власовец и что-то прокричал.
Танк вильнул, но гусеницей всё же
Зацепил его, передавив,
Дух солдатский ты прими, о Боже,
Пусть он будет и спасён, и жив.
И ещё – однажды в маскхалатах
Двое, заплутав, вели стрельбу,
Смазка замерзала в автоматах,
Всяк свою приваживал судьбу.
И делились они коркой хлеба,
Прикрывал один другому тыл,
А их сверху прикрывало небо,
Ну, а сбоку – чёрные кусты.
Кончились патроны в автоматах,
Тишину разрезал крик совы,
И решили закурить ребята,
Скинув капюшоны с головы.
И звезда у одного блеснула,
У другого – власовский «орел»,
Моментально развернулись дула,
Чтоб взаимный нанести укол.
Только не стреляли автоматы,
И приклад ударил о приклад, –
В рукопашную сошлись солдаты:
Кто из них тут прав, кто виноват?
Думаю, солдат поймет солдата,
В наших ли, во вражеских краях,
Нам же зло толкуют про расплату,
Те, кто не участвовал в боях.
Думаю, что Бог их всех рассудит
И друг с другом, может, примирит,
Ну а мы не боги – просто люди,
Нам полезно – пусть душа болит.
Comments