Последний полёт

Сначала паруса услышали испуганный шепот мачт, не похожий на их привычное шушуканье. Затем почувствовали не дуновение и даже не выдох, а глубокий вдох, словно кто-то там, далеко-далеко, наполняет легкие воздухом. Через мгновение мелкая рябь дрожащими пальцами прошлась по корпусу судна, а вслед за ней небольшие волны, всхлипывая, как слепые котята стали тыкаться в борт. Нервный озноб корпуса передался мачтам и их недовольное ворчание напомнило парусам, что время пришло. Они встрепенулись: вот сейчас, еще чуть-чуть, под налетевшим ветром расправятся плечи, и судно, вздрогнув, станет набирать ход. А потом, под уже протяжный стон мачт паруса выгнутся в безумном экстазе и корабль полетит, то с шипением вспарывая полотно океана, то паря над ним огромной птицей. И уже через пару часов, там, где неразличимой линией соединяются небо и вода, невидимая кисть художника зеленым мазком нанесёт остров. За линией белоснежного песка будут толпиться, покачивая на ветру вихрастыми макушками, пальмы, а под ними... И вдруг, будто лапа морского чудовища, риф царапнул дно корабля, а затем всей своей мощью впился каменными когтями в тело. Шхуна, пытаясь вырваться из плена, еще несколько секунд двигалась вперед, но резкий, словно треск рвущейся материи, звук разрушил её почти исполнившуюся мечту. Судно, запнувшись, остановилось, и стало захлебываться водой. "Эх, если бы капитан был жив!" – не успел подумать большой парус, как прогнившие веревки крепления лопнули, и он огромным воздушным змеем, пугая нервных чаек, устремился к острову. И неожиданно понял, что оковы, до этого сдерживающие, и были тем самым, что давало возможность оставаться самим собой. Он схлопнулся, и рухнул в море в десятке метров от берега. Через несколько часов волна вынесла его туда, куда так влекло, но бедняга этого уже не видел.