Побег

Зимний лес завораживал своим величественным безмолвием. Он был тих и недвижим. Сосны, изначально облаченные в платья изумрудного цвета, словно уснули, плотно закутавшись в тяжелые и длинные белоснежные шубы. Им, очевидно, этого не хватало, потому что вдобавок они нацепили пушистые варежки и водрузили на свои верхушки объемные серебристо – молочные шапки. Воздух был чистым, даже искристым, напитанным лесной свежестью. Установилась ясная и безветренная погода. Фима шел осторожно, внимательно вглядываясь вдаль. Тропинка струилась между деревьями. Под ногами поскрипывал, укрывший землю ровным тонким покрывалом свежий снег.

Странствие длилось уже второй день. Проводница отмалчивалась, а последнюю четверть часа шла сзади. Фиме сразу показалось это странным, поэтому он спросил:

- Разве вы не должны идти впереди? Ведь я не знаю дороги.

- Ничего страшного. Пока двигайся прямо по тропинке, а потом я тебя догоню.

Фима постоянно оглядывался назад, заметив, что женщина вовсе не собиралась его настигать, а совсем наоборот. Она понемногу отставала. Ситуация побуждала Фиму к размышлениям: «Это же произошло недавно. Неделю назад мама вдруг заговорила со мной о побеге». Тогда Зелда подошла к нему, и явно волнуясь, произнесла:

- Сыночек! Ты уже большой. Совсем скоро тебе будет четырнадцать лет. Пожалуйста, выслушай меня и постарайся понять.

– А что случилось мама?

- Моя знакомая еще по довоенной работе на фабрике, договорилась с одной женщиной, которая выведет тебя из города, а потом доставит к своим родственникам, живущим даже не в деревне, а на дальнем хуторе. Она это делает не просто так, а за золото. Я собрала тут семейные драгоценности.

Неожиданным обстоятельством для Фимы стало то, что покидать гетто предстояло только ему одному.

- А как же вы? Что будет с вами, когда узнают, что я сбежал?

- Об этом не волнуйся. Ты ведь Рашевского помнишь?

- Моисея Исааковича?

- Ну да.