Я – женщина!
Как в этом слове всё переплелось:
и листопад, и дождь, и непогода,
и время года,
когда из почки -новый лист,
и соловьиный свист,
тоска, печаль и расставанье,
и первая любовь,
и первое свиданье,
что длилось от заката до рассвета,
и прелесть лета,
и сирени аромат,
и запах скошенного сена,
и сладость плена,
плена любви,
его любви и ласки,
и бесконечность детской сказки,
и пламень молний,
трепета и грёз,
и чистых, как росинка,
женских слёз.
***
Я – женщина!
Мне так подходят шляпки, веера...
Ах, что вы, не нужна мне шпага.
Отвага? Да...
Мне так она нужна была, когда
сподобил Б-г вдруг взяться за перо
и повело...
меня сквозь грозы и дожди,
с душой своей бескровные сраженья,
но вдохновенье...
Это ли не шпага?
У вдохновенья есть своя отвага
и доброта и свет.
Пройдут года и через толщу лет
прочтёт вдруг кто-то эти строчки
и не опустит крылья,
и не поставит точку.
***
Я – женщина и я люблю,
и пусть смеются те, кто
позабыл об этом.
Во все века, воспетая поэтом ,
любовь была хранилищем добра
и радости, и трепета, и счастья.
В её руках, в её вселенской власти
вся наша жизнь и смерть.
Изведавши достаточно потерь,
я обрела теперь
всё злато мира, что зовут любовью.
Его я заслужила кровью,
разлуками, страданьями души.
Я – женщина! Я буду ею столько,
покуда в сердце будет жить любовь
и буду чувствовать его ладонь,
и сердца стук,
его любви дыханье.
И если разлучит Всевышний нас,
рыданья,
как гром небесный,
землю содрогнут,
но две души любивших не умрут.
***
Я о любви так много говорю,
а как молчать, когда сирень в цвету,
а как молчать, когда душа полна,
а как молчать,когда в руке рука.
Когда морщинка на моём лице
шепнёт тебе, что ты ещё любим,
и солнце, отражаясь в волосах,
нам серебра добавит к седине,
и мы вдвоём с улыбкой на лице –
глаза без слов о многом говорят...
Когда по утру мы открыв окно
цветы увидим, а на них росу
и я сильней сожму твою ладонь,
молчи. Ты эту тишину не тронь.
Я о любви тебе скажу опять,
а как молчать, когда сирень в цвету...
***
Люби меня, прошу, люби
и я твою впитаю нежность,
как впитывает кожи снежность
луч солнечный. Прошу, люби,
как любит ветер озорной
любовно гладя ветку ивы.
Люби меня, люби, любимый,
чтоб стала я тебе родной,
чтоб стала воздухом твоим,
твоею жизненною силой
и чтоб любовь нас уносила
к таким высотам не земным!
Чтоб нам открылась жизни суть
и мы понять смогли в надежде –
не сможем жить теперь, как прежде.
Люби! Ведь в этом жизни суть!
***
Ты любишь так, как песнь поют жнецы,
певцы двукрылые-
весёлые стркозы
иль ветры как по утру песнь поют,
как пахнут от дождей покосы.
Ты любишь так, как будто всё в огне
да и во мне горит душа взлетая,
и я смеюсь вслед уходящей мгле,
о прошлых болях тихо забывая.
А я люблю, как будто завтра смерч,
потоп, цунами,град, землетрясенье,
луны затмение,
смещение планет,
как будто завтра править будет смерть.
Я так люблю,
Как в жизни никогда
не пела, не смеялась, не любила,
не верила
и просто не жила.
Сейчас судьба мне счастье подарила!
***
Моей маме Рахели Моин посвящается
Опять гроза над крышами и садом.
Осенний дождь стекает, как слеза.
О, как мне хочется, чтоб ты присела рядом
и я смотрела бы в твои глаза,
своим теплом тебе согрела руки
и говорила нежные слова.
Твоя душа такие знала муки...
Лишь взрослой став, я это поняла.
Узнала, что Его ты ждала ласки,
ждала Его ночами у окна.
День шёл к закату, размывая краски,
спускалась ночь невинна и нежна.
И ты одна, ложась в постель пустую,
рыдала, чтоб меня не разбудить...
А я сейчас так о тебе тоскую
и некому мою тоску излить.
***
О, женщина! О, женская рука,
которая ласкает и тревожит.
О, как она тонка и как хрупка,
но если нужно, силу в сердце вложит.
О, эти руки! Им вовек дано
обнять тебя встречая и прощаясь.
О, им дано, в веках утверждено
спасать тебя, любовью наслаждаясь.
О, женщина! Главою припади
и ощути великое блаженство.
И пусть гремят грома, идут дожди,
прильни к рукам,как в том далёком детстве.
***
Мне не хватает нежности твоей,
прикосновенья рук и поцелуев.
Но где-то ты отверженный бредёшь
о прежней жизни, как и я тоскуя.
По разным улицам идём томясь.
Закат в полнеба догорает робко.
Мы разрешили наш извечный спор,
поставив точку жирную. Что толку,
что день ещё печальный отгорел,
отзолотился, искрами играя.
Мне не хватает нежности твоей
и я молюсь, чтоб образ не растаял.
***
コメント