КОНКУРС

ОНИ ВОЕВАЛИ В ТАШКЕНТЕ

(танкисту Ионе Дегену, лётчику Исааку Пресайзену, моряку Исааку Кабо и тысячам евреев, совершивших беспримерные подвиги на фронтах Великой Отечественной войны, а также павшим от рук палачей посвящается).

«Як» Хаима падал на город Ростов,

И жизнь пронеслась, словно кадр в киноленте –

Пилот путь держал на скопленье крестов –

Евреи? – Они воевали в Ташкенте.

К штурвалу себя привязал капитан,

И явь дала фору рождённой легенде –

Израиль свой катер повёл на таран –

Евреи? – Они воевали в Ташкенте.

Уж месяц под Курском шёл танковый бой –

«Пантеры» Ион истреблял, как на стенде,

Смертельно был ранен, остался живой –

Евреи? – Они воевали в Ташкенте.

Слилась казнь Михоэлса с делом врачей –

Убийц интерес в подходящем моменте,

И жёлчью стекало из уст палачей:

Евреи? – Они воевали в Ташкенте.

Политая кровью родная земля,

Дух предков в рабочем и в интеллигенте,

Дорога до яркой звезды от нуля –

Евреи? – Они воевали в Ташкенте.

ЖАЖДА ПРАВДЫ

Не причуда, не прихоть, не странный каприз –

Жажда выразить горькую правду в твореньях –

Жив пока под луною бездарный нацизм,

Вам клянусь, что я буду писать о евреях

До последнего вздоха иль хрипа, черты

Перед бездной, сращённой Вселенною с высью.

Ночь светла, и исполнен Творец красоты,

А вокруг океан, называемый жизнью.

И поймут меня бритт, сын придонских степей

И поляк, кому горькая правда открылась –

Проклянут почитатели адских идей,

Чьи духовные пастыри Геббельс и Нилус.

Христианство ведёт дней отсчёт с Рождества

Иисуса – так принято издавна в мире –

Кто клянётся, что любит душою Христа,

Должен знать – он Иосифа сын и Марии,

И стоит за спиной Иисуса Давид,

И ответы даёт на любые вопросы –

И людской, и сакральный неслыханный стыд

Быть нацистом, молясь иудею Христосу.

Христианству вослед появился Ислам,

И триумф воссиял на Мухаммеда лике,

А основу ученья являл Авраам –

Праотец, сшитых нитью единой, религий.

Так зачем же блуждать, как незрячим в ночи,

Да ещё в январе, в самый пик снегопада?

Где нацизм изведён, воздух ясен и чист,

Где в чести и почёте – с инъекцией яда.

Нет бациллы нацизма на свете страшней,

Ведь просторы морей для неё, словно омут –

Я спокоен – со мною Самсон, Маккавей,

А пред взором Моссада – они мне помогут.

РОДОСЛОВНАЯ

Из себя мне не строить испанского гранда,

Бутоньерки вдевая в петлицы,

Если древо моё выжигала Гранада,

А, точнее, костры инквизиции.

Не искать своё имя средь чинных петиций,

Утверждённых вельможной рукою,

Если юного Шломо зарезал Хмельницкий

Рвущей душу цветущей весною.